Есть разница между тем, чтобы ходить в храм на службы, любить Церковь, служить Церкви, провозглашать Евангелие и — быть христианином.

Закадровый смех освобождает нас от необходимости находить юмор самостоятельно. Церковные декорации — от необходимости находить святое самим.

Хранить пасхальную радость так же необходимо, как сохранить себя во время поста: если ты что-то важное понял и преодолел, то вернуться в себя прежнего уже не можешь.

Мир не расстается с Богочеловеком и после Его удаления из мира силою Его прославления, но сохраняет в себе эту Его человечность. Он сам есть Св. Грааль, в себе имеющий пришедшего Христа.

Если мы, вступив в пост, будем все время думать: ну когда же он кончится, чтобы нам наконец-то вкусить привычной земной пищи, — тогда наш пост будет бессмысленным, потому что он не приблизит нас к Богу, не сделает нас похожими на Него.

Любой человек — это драгоценное сокровище, прекрасное творение, созданное Богом, пусть и поврежденное. Пусть он посмотрит на то, что составляет эту красоту, а потом подумает, как подправить здесь и там испорченное.

Я сейчас стал понимать, что мы, священники, часто говорим много лишних слов. Они хорошие, красивые, правильные: евангельские цитаты, высказывания Святых Отцов… Но если ты переборщишь, они будут звучать обидно и восприниматься как ханжество.

Если посмотреть на Церковь как на корпорацию — она «красная» или «бирюзовая»; откуда у священника деньги; где православные встречают Пасху вместе с протестантами и другие темы образовательного проекта «Академия веры».

Если взглянуть на жизнь в ее трагическом измерении, то увидишь, что в трудные минуты человек всегда оказывается наедине с Богом...

Духовное родство Достоевского и преподобного Исаака Сирина, несмотря на явное различие между ними, не подлежит сомнению. О Достоевском можно даже сказать так: мирской авва Исаак.