Капает кровь Твоя на землю, Ты стоишь и молча слушаешь меня – а я бормочу торгования, подсчитывая, во сколько мне обойдется Твое прощение. От чего я должен отказаться, а что мне позволительно оставить, чтобы не иметь больших проблем.

Если вы замечаете за собой много неизрасходованного гнева, это хороший повод задуматься о своих планах и намерениях в целом.

Пока Бог трясет нас за шкирку, требуя плода, – мы живы. Как только Он отпускает руку и соглашается: живи бесплодно, – смерть неизбежна.

Среди радостного хора, среди взлетающих к небесам «благословен Грядый во имя Господне» – тишина, внутренняя напряженная тишина, вслушивающаяся в саму себя. Сегодняшнее причастие – причастие смерти.

Выстроить систему запретов и позволений гораздо удобнее, чем творить волю Живого Бога и любить своих ближних, часто таких неудобных.

Уверенный в Своих решениях Бог следует намеченному плану. Ради людей, но совершенно не по-человечески.

«Как мы видим, и в первом и во втором случае люди исключают из сексуальных отношений такой важный пласт, как сердечная близость».

Иерусалим, золотой город, отчего ты не понял своего Царя?

Стоит задуматься: если я даже макаронами и картошкой объедаюсь, съедаю явно больше, чем требуется, – формально пост я соблюдаю, но, получается, чревоугодничаю.

Ну неужели мы еще не поняли за эти века, что доходит до людей поступок, а не только сказанное слово. Во имя чего и что ты делаешь – вот что важно.