на наш Телеграм
Почему у иудеев так много пищевых табу – было и остается до сегодняшнего дня? И почему получилось так, что с течением времени Церковь дистанцировалась от того свода правил, который присутствует в Ветхом Завете и касается употребления разных сортов пищи? Рассказывает священник Алексий Волчков, директор «Школы библейской филологии» при Феодоровском соборе С.-Петербурга, кандидат теологии.
Тема христианского поста, на первый взгляд, никак не связана с темой нашего сегодняшнего разговора: представление о кошерной или некошерной пище у иудеев никакого отношения к посту не имело. Пост в Ветхом Завете был, как правило, полным воздержанием от употребления еды и питья. При всем этом иудеи жили по учению кашрута – учению о дозволенной и недозволенной пище. То, что разрешалось есть иудеям, можно было приготовить вполне непостно: сладко, вкусно, калорийно. Поэтому вроде бы тема нашего разговора никак не связана с Великим постом. Тем более что сам пост начинается с чтения на Литургии отрывка из Послания апостола Павла к Римлянам, глава 14, где он говорит о том, что можно есть и кошерную пищу, и некошерную пищу. Главное – ядущий правильно не осуждай ядущего неправильно, а ядущий неправильную пищу не осуждай верного традициям и устоям Ветхого Завета (Рим 14:3).
Получается, что Новый Завет начинается с попрания того, что связано в Ветхом Завете с чистой и нечистой пищей. Однако, углубляясь дальше в тему, понимаешь одну важную деталь: действительно учение о дозволенной, кошерной пище связано с великопостными размышлениями.
Что я имею в виду? Учение о дозволенной пище позволяет задуматься о том, что я ем, чем я питаюсь, что я потребляю. Можно ли мне всё потреблять? Возникает одна очень важная тема: действительно, не все, что можно съесть, – надо есть. Оставь, пусть что-то там летает, бегает, живет своей жизнью – не ешь, человек Израиля, все, что ты хочешь или можешь. И в этом ограничении, в этой рационализации вопроса о пище я вижу состыковку с тем, о чем мы рассуждаем, находясь в пространстве Великого поста.
Кошер и кашрут
Выделю два отрывка из Библии, в каком-то смысле друг друга дублирующих. Первый отрывок – из той самой Книги Левит, которая очень и очень нечасто оказывается предметом чтения христианина. Книга Левит, помимо “устарелых” вещей, рассказывает и об учении о кошерной пище. Второй отрывок – дублирующий и дополняющий – это Второзаконие, глава 14.
Итак, Левит, глава 11, стихи 46–47:
“Вот закон о скоте, о птицах, о всех животных, живущих в водах, и о всех животных, пресмыкающихся по земле, чтобы отличать нечистое от чистого, и животных, которых можно есть, от животных, которых есть не должно”.
Это фокус всех пищевых правил, о которых мы сегодня говорим. Мы видим здесь Закон Моисеев во всей полноте, главная цель закона – дать людям представление о том, как правильно жить во всем многообразии обычной жизни. Как правильно торговать, работать, отдыхать, жениться, разводиться, детей рожать, Богу поклоняться. В этом многообразии разных правил находят свое место правила, касающиеся пищи.
Напомню важное для этой темы слово “кошер”, и от него слово «кашрут» – всё, связанное с учением о кошер. Значение слова «кошер» – годное, пригодное, уместное. Например, ручка, которая пишет, может быть названа кошер – пригодная, работающая. Сломанная, недействующая ручка – не кошерная. Весь Закон Моисеев имеет своей целью обозначить зоны, где можно быть, и зоны, в которых быть не нужно, – некошерные зоны, “херем”: нельзя делать что-то, есть что-то, посещать какие-то места. Со временем “кошер” увязывается именно с едой.
Итак, глава 11 Книги Левит рассуждает о кошерной пище:
“И сказал Господь Моисею и Аарону, говоря им: скажите сынам Израилевым: вот животные, которые можно вам есть из всего скота на земле” (Лев 11:1–2).
Дальше будут разделы про птиц, насекомых, пресмыкающихся, рыб. Вопрос: какого раздела там нет, какой сорт пищи тут отсутствует? Пища растительная! Никаких правил по поводу такой пищи здесь нет. Все злаки, крупы, салаты, растения можно есть, и не согрешишь. Неплохое учение, которое косвенно намекает нам, что боговыдуманное устройство мира таково: нехорошо есть кого-то.
Первый раздел – животные. Есть множество животных, и всех их теоретически можно съесть. Возникает правило (стих 3):
“Всякий скот, у которого раздвоены копыта и на копытах глубокий разрез, и который жует жвачку, ешьте”.
Тут три критерия: во-первых, копыта, во-вторых, раздвоенные копыта, в-третьих, – жвачка, то есть животные, которые могут жевать. Получается десять экземпляров того, кого можно есть: волы, овцы, козы, олени, серны, буйволы, лани, антилопы… Стихи 4–7 описывают тех животных, которых есть нельзя:
“Только сих не ешьте из жующих жвачку и имеющих раздвоенные копыта: верблюда, потому что он жует жвачку, но копыта у него не раздвоены, нечист он для вас; и тушканчика, потому что он жует жвачку, но копыта у него не раздвоены, нечист он для вас, и зайца, потому что он жует жвачку, но копыта у него не раздвоены, нечист он для вас; и свиньи, потому что копыта у нее раздвоены и на копытах разрез глубокий, но она не жует жвачки, нечиста она для вас; мяса их не ешьте и к трупам их не прикасайтесь; нечисты они для вас”.
То есть кроме этих десяти животных иудей не может есть ни бегемота, ни кенгуру, ни слона – критериям они не удовлетворяют. Животные эти все растительноядные.
Второй раздел – те, кто живет в воде. Конечно, в Израиле водоемов не очень много, но есть большое Галилейское озеро, там ловили рыбу апостолы. Вот правила (стих 12 главы 11):
“Все животные, у которых нет перьев и чешуи в воде, скверны для вас”.
Что такое перья? Странный перевод, не правда ли? Перья – это плавники. Вот вам два критерия: плавники и чешуя, это можно есть. Сюда входит почти вся рыба, кроме, к примеру, сома. Сюда не входят ни моллюски, ни ракообразные.
Третий раздел – раздел, связанный с птицами. Тут нет никакого принципа, есть просто перечень, который состоит из 20 вариантов птиц. Эти птицы указаны как некошерные, негодные, их нельзя употреблять в пищу. Стихи 13–19 главы 11:
“Из птиц же гнушайтесь сих [не должно их есть, скверны они]: орла, грифа и морского орла, коршуна и сокола с породою его, всякого ворона с породою его, страуса, совы, чайки и ястреба с породою его, филина, рыболова и ибиса, лебедя, пеликана и сипа, цапли, зуя с породою его, удода и нетопыря”.
Нетопырь – это такая крупная летучая мышь, кто не знает. Эти птицы сами едят некошерную пищу – они хищники, падальщики, плотоядные. Почему-то указаны еще варианты: пеликан, цапля, лебедь.
Дальше идет класс насекомых, там такое указание:
“Все животные пресмыкающиеся, крылатые, ходящие на четырех ногах, скверны для вас; из всех пресмыкающихся, крылатых, ходящих на четырех ногах, тех только ешьте, у которых есть голени выше ног, чтобы скакать ими по земле” (Лев 11:20–21).
И из них указано, кого именно можно есть, – четыре вида саранчи:
“Сих ешьте из них: саранчу с ее породою, солам с ее породою, харгол с ее породою и хагаб с ее породою” (Лев 20:22).
И далее идут указания о ползающих по земле, иначе говоря, пресмыкающихся:
“Всякое животное, пресмыкающееся по земле, скверно для вас, не должно есть его; всего ползающего на чреве и всего ходящего на четырех ногах, и многоножных из животных пресмыкающихся по земле, не ешьте, ибо они скверны; не оскверняйте душ ваших каким-либо животным пресмыкающимся и не делайте себя чрез них нечистыми, чтоб быть чрез них нечистыми, ибо Я – Господь Бог ваш: освящайтесь и будьте святы, ибо Я [Господь, Бог ваш] свят; и не оскверняйте душ ваших каким-либо животным, ползающим по земле, ибо Я – Господь, выведший вас из земли Египетской, чтобы быть вашим Богом. Итак будьте святы, потому что Я свят” (Лев 11:41–45).
Никаких пресмыкающихся – варанов, змей, саламандр нельзя есть. Действительно, зачем, в конце концов, есть пресмыкающихся: змею, к примеру. Лучше разводи овечек, телят. Так воспитывается культура питания.
Теперь переходим к классу кошерных животных. Мы вырастили овечек, волов, мы их заклали – и что, теперь их есть? Нет, не все так просто, тут тоже есть правила. Во-первых, нельзя есть кровь. На чем основано это правило? Сначала обратимся к Ною.
“И благословил Бог Ноя и сынов его и сказал им: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю [и обладайте ею]; да страшатся и да трепещут вас все звери земные, [и весь скот земной,] и все птицы небесные, все, что движется на земле, и все рыбы морские: в ваши руки отданы они; все движущееся, что живет, будет вам в пищу; как зелень травную даю вам все; только плоти с душею ее, с кровью ее, не ешьте” (Быт 9:1–4).
Вот так выходит, что кровь тут равно душа. Еще можно привести Книгу Левит, глава 7, стихи 26–27:
“И никакой крови не ешьте во всех жилищах ваших ни из птиц, ни из скота; а кто будет есть какую-нибудь кровь, истребится душа та из народа своего”.
Вот такое строгое указание: кто будет регулярно пить кровь (в физическом смысле этого слова) и будет это практиковать – участь его печальна, он не будет жить, его следует убить.
Что стоит за учением о том, что кровь нельзя употреблять в пищу
Нужно помнить, что это времена были не такими, как сейчас, когда можно выйти из дома и 24 часа в сутки просто зайти магазин и найти себе пропитание. В древние времена часто была такая ситуация, что ресурсы кончились, природа не дает урожая, какие-то катаклизмы – и возникает голод. Кого будем есть? Да всё будем есть, зайцев съедим, тушканчиков съедим – кровь будем не сливать на землю, она калорийная, ей можно наесться. И тут возникает то, что выделяет иудеев из окружающих и из наших реалий: не всё, что можно, – то можно. Не всё, что служит твоему выживанию, можно употреблять в пищу. Кровь – даже когда голод, когда бедствие – не ешь, потому что в ней душа. Это духовный смысл этого правила.
Тут нужно указать и другие аспекты, которые привели к тому, что кровь запрещена для использования. Когда приводили животное к скинии или в храм, то кровь сливалась возле жертвенника: Бог берет себе кровь, на Божье претендовать нельзя, это святотатство. Вот такая культовая предпосылка этого правила. Дальше – банальное наблюдение: люди видели, как умирают люди или животные, и у них возникла связь: пока есть поток крови в организме, сердце бьется, животное движется. Кровь вытекает – человек или животное умирает. Кровь – жизнь, кровь – душа, единая священная, Богом данная и к Богу отходящая, основа жизни. И на основании этого правила возникла огромная традиция, целый институт – даже профессии, связанные с тем, чтобы не есть кровь. До сегодняшнего дня есть профессия шойхет – это тот, кто умеет правильно резать животных, чтобы кровь стекала, чтобы смерть была безболезненная, чтобы животное не мучилось, не боялось. И самое главное практическое применение этой профессии – чтобы в животном совсем не осталось крови.
Также нельзя было есть жир – это тоже то, что Богу отходит. Жир между мясом и шкурой или во внутренних органах надо отделить, его есть нельзя. А жир, который находится в мясе, – его есть можно. Смысл этого правила тоже культовый: это Божья часть, не буду на нее претендовать. И еще есть одна очень маленькая деталь, которую в кошерном животном есть нельзя: седалищный нерв, его надо изъять – потому что коснулся этого места Бог.
Также нельзя есть трефное животное – растерзанное и брошенное хищниками. Почему нельзя? Потому что там кровь, она запеклась и ее никак оттуда не вымоешь. Исход, глава 22, стих 31:
“И будете у Меня людьми святыми; и мяса, растерзанного зверем в поле, не ешьте, псам бросайте его”.
Это мясо можно было передать или продать язычникам, так как они его ели. Тут не было какого-то коварства продажи плохой пищи чужакам, пища не была плохая – она была свежая, но там была кровь, которую недопустимо было есть иудеям.
Еще одна важная статья правил – раздел о том, что что-то с чем-то сочетать невозможно. Этих комбинаций достаточно много появилось с развитием учения о Законе Моисеевом, но я вам назову лишь одно. Описывается празднество и говорится о том, какие ритуалы в празднестве можно практиковать.
“Начатки плодов земли твоей приноси в дом Господа, Бога твоего. Не вари козленка в молоке матери его” (Исх 23:19).
Это правило про козленка повторяется в Пятикнижии три раза – два раза в Исходе и во Второзаконии. Евреи сами уже не знали, что тут имеется в виду, почему я должен это делать: три раза было повторено правило, что имеется в виду Богом? И возникла догадка: запрещается сочетать молочное и мясное. В современных еврейских традиционных кухнях имеется две части – часть мясная и часть молочная с отдельным набором чашек, ложек, тарелок и пр. Молочное, а затем мясное, ты можешь есть не одновременно, а одно за другим – должно пройти между приемами блюд около 6 часов. Вот такая огромная системоопределяющая традиция возникла из этого стиха про козленка и молоко матери.
Какой же смысл? Зачем это всё?
С какой стати существует это деление? Почему саранчу можно есть, а другого насекомого нельзя? Почему утку можно есть, а лебедя нельзя есть? Какой смысл всего этого?
В Библии никак не объясняется смысл этих запретов, просто сказано: это ешь, это не ешь. Далее возникли разные объясняющие гипотезы, схемы, пытающиеся объяснить себе, язычникам, христианам и каким-то другим “оппонентам” – почему мы не едим это, почему мы едим то.
Первое объяснение: изначально главным корнем этих правил было представление о том, что какая-то пища или комбинации ее вызывают болезни. Поэтому Бог сообщил людям: ешьте это, но не ешьте то. Это опасная пища, которую легко неправильно приготовить – и ты будешь болеть. Кошерная еда полезна, здорова и обеспечивает долголетие.
Второе объяснение такое: культовый элемент. Гипотеза, которая была озвучена уже Оригеном – христианским автором, он пытался объяснить сам себе и своему окружению, почему это возникло. Были в Хананее местные жители – они почитали Астарт, Ваалов и так далее. Евреи оказываются в Хананее и появляется опасность ассимиляции. Чтобы не было семейного смешения, растворения крови – нужны границы, довольно искусственные границы. Если ты ешь мясо, то ты можешь есть всё – и свинью, и барашка, и овечку. А евреи – нет. И когда существуют такие несовместимости, то предпосылок для слияния народов очень мало. Тем более, когда мы говорим о древних временах, то были такие праздники, когда весь народ съезжался к одним местам, и там были общие блюда, застолья, общие рецепты. Так вот у евреев не могло быть общих рецептов с неевреями. Так произошло, чтобы не было ассимиляции.
Дальше еще одно объяснение, касающиеся природы самого Закона Моисеева. Закон Моисеев охватывает тебя целиком, не только в плане твоих молитв, богословия, философствования, он охватывает тебя и твою жизнь полностью. Когда Закон Моисеев касается пищевых правил, мы обретаем в этом огромный якорь, который цепляется за саму сердцевину твоей жизни, за твое нутро, за твое чрево, за твой живот. Возникает такая мощная сцепка: ты являешься израильтянином, потому что ты во что-то веруешь, во что-то не веруешь, что-то ешь и что-то не ешь.
Следующее объяснение (это уже антропологи постарались) – «по подобию». Здесь мы видим попытку осмыслить окружающий мир. Ребенок рождается, имеет дело с разными существами и понимает: есть животные моего мира, с которыми я провожу время, животные цивилизованные, а есть мир посторонний, внешний, дикий мир – там живут коршуны, грифы, змеи, скорпионы. И я не буду ничего с ними иметь общего – не буду их есть, не буду их разводить, не буду на них охотиться. Я живу в гуманизированном пространстве – в нем есть “нормальные” животные: овечки, козочки, коровки. Возникает учение, представление о том, что есть животные – “чужаки”, это хищники и падальщики. Причем падальщики могут быть в теории и домашним животным, к примеру, свинья или собака. Собака вроде бы хорошая, но она падальщик и в библейской традиции – плохое, нечистое животное.
И последняя схема, которая поможет нам понять, что стоит за этими правилами.
Тут появляется этика – учение о добром житии, о правильной жизни. Во-первых, кошерные правила учат людей умеренности потребления. Почему я не ем свинину? Я не могу ее есть, так как Бог так сказал, и я воспитываюсь в этой самодисциплине, в этой умеренности. Аскеза: не всё, что я могу съесть, я должен съесть.
Во-вторых, возникает экологическая тема. Есть экосистема – ущелье, к примеру, где живут саламандры, тушканчики и так далее. Я не буду вторгаться в эту экосистему, пусть они там живут. Это бережное отношение к окружающему миру, более цивилизованное отношение к окружающему пространству: я не могу есть всё, что вижу вокруг.
Третье этическое объяснение всех этих правил – есть на свете прекрасные, чудесные животные, которые вызывают у нас восторг. Как можно их есть? По кашруту нельзя есть ни слонов, ни обезьян, ни лебедей, ни дельфинов. Обезьяна – вообще существо полуразумное, как можно обезьяну убить и съесть? Для израильтянина это вещь недопустимая. Хотя множество других культур основывается на потреблении этих особей животного мира.
Почему нельзя есть лошадь или осла, как это объясняет этика? Это животные, с которыми ты вместе работаешь. Как можно есть того, с кем ты только что вместе работал?
Также здесь появляется понятие «брезгливость», которое в русском языке имеет несколько негативную окраску, но благодаря ему в человеке воспитывается некое правильное отношение к окружающему миру. Когда человек не может что-то делать, что-то потреблять, в какие-то отношения вступать. И я думаю, такая брезгливость правильная.
Что стало с этими правилами в христианстве
Почему же христианская Церковь от всех этих правил отказалась?
Читаем Евангелия – и почти не находим там слов Христа о том, что кошерная или некошерная пища: это то, что должно быть отменено и забыто.
Такого учения нет, кроме одного момента. В седьмой главе Евангелия от Марка есть подробный рассказ о том, что есть входящая в нас пища, которая нас не оскверняет, а то, что от нас исходит – слова, поступки, – то нас и оскверняет.
«Ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его; но что исходит из него, то оскверняет человека» (Мк 7:15).
И этим исчерпывается критика Христом огромного корпуса правил о кошерном и некошерном.
А вот потом, когда появляется христианская миссия, возникает огромная проблема. Приходит апостол проповедовать в города Римской империи. Он выступает в синагогах, его слушают – и возникает община, которая состоит из евреев и неевреев. И со временем неевреев становится всё больше и больше. И возникала банальная проблема – застолий. Каждый приносил свое, еда была разная, так что есть? Кошерное или всё, что можно купить на рынке? Возникает конфронтация, о которой мы узнаём из Книги Деяний.
«На другой день, когда они шли и приближались к городу, Петр около шестого часа взошел на верх дома помолиться. И почувствовал он голод, и хотел есть. Между тем, как приготовляли, он пришел в исступление и видит отверстое небо и сходящий к нему некоторый сосуд, как бы большое полотно, привязанное за четыре угла и опускаемое на землю; в нем находились всякие четвероногие земные, звери, пресмыкающиеся и птицы небесные. И был глас к нему: встань, Петр, заколи и ешь. Но Петр сказал: нет, Господи, я никогда не ел ничего скверного или нечистого. Тогда в другой раз был глас к нему: что Бог очистил, того ты не почитай нечистым. Это было трижды; и сосуд опять поднялся на небо» (Деян 10:9–16).
Итак, евреи уже дожили до этих времен, всё, сосуд может раствориться, исчезнуть. Потому что в христианском пространстве деление на евреев и неевреев неактуально. Все члены христианского сообщества являют собой одинаковый по своему статусу положению новый Израиль. Где все имеют статус нового израильтянина, «еврея» Христова.
Второй текст – глава 15, стих 20:
«А написать им, чтобы они воздерживались от оскверненного идолами, от блуда, удавленины и крови, и чтобы не делали другим того, чего не хотят себе».
Собирается в Иерусалиме собор апостолов. И Павел рассказывает о том, что он проповедовал в городах язычникам, и он их крестил, и они получали Духа Святого. И при всем этом он не обрезывал их и не учил правилам о кошерной пище.
Резюме: христианская Церковь однажды приняла решение, что эти правила можно положить на полочку, в Церкви правила эти не соблюдаются. Лишь бы не было ссор и расколов внутри общины.
Подготовил Павел Ершов по лекции https://predanie.ru/video/12461-bibleyskoe-menyu-izm-mp4/
