на наш Телеграм
Преображение Господне, отмечаемое 19 августа, — самый паламитский праздник нашего календаря. Потому что в этот день мы вспоминаем о том таинственном Свете — по мысли сторонников святителя Григория Паламы нетварном, которым была озарена человеческая природа Христа на горе Фавор. И приближение к которому — цель христианской жизни. Что об этом свете говорили великие православные проповедники?
Преподобный Ефрем Сирин. Слово на Преображение Господа и Бога Спасителя нашего Иисуса Христа
Эту проповедь, конечно, произнес не Ефрем Сирин. Она обнаруживается в корпусе сочинений Исаака Антиохийского. Но и это тоже условность, поскольку в этом корпусе, как часто бывает с древними манускриптами, собраны тексты разновременные, принадлежащие разным авторам, которых, может быть, звали Исааками и которые, может быть, жили в Антиохии, но гарантировать это невозможно. Понятно одно: именно эта проповедь является халкидонитским манифестом.
Внятно и настойчиво говорится о том, что во Христе две природы — божественная и человеческая. Эти природы соединены неслитно, и человеческий ум, созерцая единую ипостась Господа, различает, что во Христе божественное, а что человеческое. С точки зрения Ефрема-Исаака, это, впрочем, общее место для святоотеческой традиции, Преображение было призвано «гармонизировать» видение Христа апостолами. Если раньше они видели в Нем прежде всего человека, то теперь они увидели Его божественную славу:
Ибо знали Его как человека и не разумели, что Он — Бог. Знали Его как сына Мариина, как человека, жившего с ними в мире. И на горе дал им разуметь, что Он — Сын Божий и Бог. Видели, что Он вкушал и пил, утомлялся и отдыхал, дремал и засыпал, приходил в страх и проливал пот; все же это приличествовало не Божественному естеству Его, а только человечеству. И потому возводит их на гору, чтобы Отец провозгласил Его Сыном и показал им, что действительно Он — Сын Божий и Бог.
Ну и конечно, сирийский богослов, как и все Святые Отцы, считал Фаворский свет или славу — нетварными и божественными, то есть Самим Богом. Поэтому когда паламиты спорили с богословами-гуманистами XIV века, считавшими, что нетварный свет онтологически отличается от божественной сущности, они отстаивали в общем-то стандартную для святоотеческой письменности позицию.
Святитель Иоанн Златоуст. Толкование Евангелия от Матфея. Беседа 56
Святителю Иоанну Златоусту традиция приписывает не менее семи проповедей на Преображение, однако некоторые из них, скорее всего, не принадлежат святителю, а некоторые — совершенно точно не принадлежат. Зато нет никаких сомнений в том, что Златоустовы беседы на Евангелие от Матфея (те же проповеди, по сути) не являются псевдоэпиграфом. Этот текст — классика пастырского богословия.
Святитель Иоанн Златоуст представляет Христа педагогом, который отделяет избранных учеников от «более грубых» и вместо образов о геенны предлагает им образ будущей славы. Так грамотный тренер или полководец рисует перед спортсменами или солдатами не ужасы, которые последуют после поражения, а те блага — славу и почести, которые они получат в случае победы. Христос подбадривает апостолов, указывая на ветхозаветных пророков: смотрите, они совершенны, но вы можете превзойти их в святости. Для обоснования этого тезиса Златоуст обращается к опять-таки традиционному христианскому учению о бесконечном возрастании в славе, о том, что сколь совершенной ни была та слава, которую увидели апостолы на горе Фавор, в будущем их ждет нечто несоизмеримо большее:
Тогда Он, щадя учеников, явил им столько славы, сколько они могли снести; после же Он придет во славе Отца Своего, не с Моисеем только и Илией, но с бесчисленными воинствами ангелов, с архангелами, с херувимами, со всеми их несметными полчищами; не одно облако будет над головой Его, но все небо будет сосредоточено над Ним. Как судьи, когда совершают всенародно суд свой, отнимают занавеси и показываются всем, так точно и тогда все увидят Христа восседающего, и все люди предстанут Ему, и Он сам Своими устами будет отвечать им.
Завершается беседа совершенно, казалось бы, нелогичным, не вытекающим из основной темы обличением ростовщичества, видимо, распространенного в то время в Константинополе. Главный аргумент Златоуста: безудержная погоня за прибылью наносит вред прежде всего самому финансовому спекулянту, не приносит ему радости, только страдание:
Плоды земные, скажешь ты, много терпят вреда, например: от града, засухи, проливных дождей. Но все не такой, какой проценты. В самом деле, от тех несчастных случаев терпят только плоды, а капитал, то есть, поле остается. Здесь же, напротив, многие часто губят и самый капитал, и еще прежде этого несчастья испытывают постоянно беспокойство. Заимодавец никогда не наслаждается тем, что имеет, никогда не радуется об этом, да и тогда, как нарастают проценты, не веселится о прибытке, напротив, печалится о том, что рост еще не сравнился с капиталом; и прежде, нежели этот неправедный рост сравнится совершенно, он старается пустить его в оборот, обращая в капитал и самые проценты, и насильно заставляя производить преждевременные порождения ехиднины. Таковы проценты! Они более этих ядовитых животных терзают и снедают души несчастных.
Напрашивается параллель с психологическим портретом буржуа, написанным классиками либерализма от Джона Локка до Милтона Фридмана, для которых индивидуальный поступок предпринимателя является следствием рационализации иррационального стремления к увеличению богатства. Для Златоуста, впрочем, важнее другое: стремление к ложному благу приносит страдание, в то время как бесконечное возрастание в добродетели, а точнее в славе, несет душе покой и счастье. Такой вот парадокс.
Преподобный Анастасий Синаит. Слово на святое Преображение Христа Бога нашего, произнесенное на Святой Горе в день праздника
Это, конечно, не единственная, но точно самая древняя и самая известная проповедь на Преображение, которая была произнесена именно там, где Преображение произошло. Вероятно, проповедь датируется серединой VII века в монастыре Феотокос, куда на престольный праздник стекалось множество паломников. Число тоже известно — 6 августа по старому стилю, поскольку Святая Земля жила по Иерусалимскому календарю, в то время не «общеобязательному» для всей Империи. Но это не очень важно. А важно то, что проповедь преподобного Анастасия крайне эмоциональна и даже театральна. Мы узнаем Анастасия — того самого страстного говоруна, который в своем «Путеводителе» описал дискуссии с александрийскими монофизитами, дискуссии, наполненные остроумными аргументами, веселыми логическими ловушками для оппонентов и риторическим сарказмом.
Проповедь начинается с деланного испуга: «Как страшно место сие» (см. Быт 28:17), — воскликну и я, изумляясь с патриархом Иаковом. А заканчивается восторженным призывом, обращенным к горам Святой Земли прийти на поклонение Богу, прославившемуся на Фаворской горе:
И я ныне радостно и любопразднственно стою на сей Божественной высоте и вершине и, простирая руку с этой горы, созываю все горы для поклонения Богу и вопию: горы Араратские, горы Гелвуйские, горы Синайские, горы Фаранские, горы северные, горы западные, горы Ливанские, горы южные, горы островов, все горы — преклоните главы и поклонитесь на горе Фаворской Христу Богу нашему. И когда множество гор совзыграют, призовем: горы Иорданские, горы Ермонские, горы Элладские, горы Олимпийские, горы Гевальские, горы Арнонские, горы Эпирские, гора Галаадская, гора Сионова, гора Голгофская, гора Елеонская — совоспойте и возвеселитесь, единым гласом восхваляя Христа на Фаворской горе.
Анастасию свойственно богословие сердца, которое в проповеди подано в оболочке ярких образов. В отличие от некоторых текстов преподобного, где внутреннее делание резко противопоставляется внешней церковной обрядовости, здесь внутреннее озарение сердца Божеством подается без полемического обрамления, как чистая, ничему не обязанная радость.
Итак, пусть каждый из нас, кто стяжал Бога в сердце и радуется, преобразив себя в Божественный сей зрак, скажет: «Хорошо нам здесь быть», где всё сияет, где радость, веселие и наслаждение, где на сердце всё мирно, тихо и безмятежно, где является Бог. В таковом сердце Он творит обитель со Отцем, в таковое сердце придя, Он говорит: «ныне спасение дому сему», в таковое сердце все сокровища вечных благ со Христом приходят и сохраняются; в нём начертываются, как в зеркале, начатки и образы будущих веков.
