на наш Телеграм
Андрей Зайцев ставит вопрос, умерла ли идея Поместной Церкви…
5 января Константинопольский патриархат создал «Святейшую Церковь Украины». Томос напрямую подчиняет новое религиозное объединение Константинопольской Церкви. По всем догматическим, управленческим и иным важным вопросам нужно будет ездить в Стамбул.
Томос запрещает СЦУ окормлять приходы за пределами государственных границ Украины и дает возможность Константинопольскому патриарху подчинять крупнейшие монастыри (например, Киево-Печерскую и Почаевскую лавры) напрямую себе.
Иными словами, Константинополь никакой автокефалии новому религиозному образованию не дал. Напротив, УПЦ МП сейчас имеет больше прав, чем СЦУ. Вот только эти нюансы мало кому интересны.
Украинская власть накануне выборов формально получила независимую от Москвы Церковь и смогла хоть как-то воплотить в жизнь свою любимую идею о праве независимого государства на независимую Церковь.
В Москве не признали СЦУ. В очередной раз назвали патриарха Варфоломея раскольником, а некоторые даже еретиком, напомнили, что в России государство не вмешивается в дела Церкви, попытались привлечь внимание Запада к религиозной ситуации на Украине и ограничились самыми общими словами поддержки в адрес УПЦ МП.
В результате Константинополь и власти Украины родили откровенно политический документ, о чем прямо говорится в тексте Томоса: «Поскольку благочестивая и Богом береженная земля Украины укреплена и возвеличена высшим промыслом и получила свою полную политическую независимость, государственные и церковные руководители которой уже почти тридцать лет горячо просят ее церковного самоуправления и бок о бок с народом и созвучно с его давними просьбами своего времени, обращенными к святейшему Апостольскому Константинопольскому Престолу, который по многовековым каноническим преданиям обязан беспокоиться про Святые православные Церкви, которые имеют в этом потребность, а больше всего о тех, которые всегда с ним связаны каноническими узами, как историческая Митрополия Киевская, – то наша Покорность с Преосвященными при нас Митрополитами и всечестными, любимыми в Святом Духе братьями и сослужителями, по долгу заботы Великой Христовой Церкви за Православный мир, для исцеления постоянно угрожающих расколов и разделов в поместных Церквах, единомышленно определяем и провозглашаем, чтобы вся Православная Церковь, что находится в пределах политически сформированного и полностью независимого государства Украины вместе со Священными Митрополиями, Архиепископиями, Епископиями, монастырями, приходами и всеми в них церковными учреждениями, которая находится под покровом Основателя Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви Богочеловека Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, существовала отныне канонически автокефальной, независимой и самоуправляемой».
Томос можно скорее считать признанием Украины как независимого государства. Собственно, это и есть главное основание для дарования СЦУ автокефалии. Попытка преодолеть раскол православия на Украине, многолетние просьбы к Константинопольскому патриархату о даровании независимости – лишь детали.
Кроме того, Томос не излечит раскол, а лишь его укрепит. Все, кто не хочет ходить в «Московскую Церковь», теперь получили куда более веские основания этого не делать. «Патриарх» Филарет ушел в тень, но восстановлен в епископском сане, его хиротонии признаны Константинополем. Это означает, что СЦУ как фактический правопреемник УПЦ КП имеет куда больше легитимности. Первый среди равных православных патриархатов фактически перевел часть украинских православных из раскола в каноническую Церковь. Теперь на Украине их две. Одна – Московская, другая – Константинопольская.
С этого момента каждый украинец может выбирать между двумя одинаково легитимными структурами (или одинаково нелегитимными, потому что отрицание правильности «московской» или «стамбульской» церкви автоматически подрывает авторитет ее оппонента).
С 5 января 2019 года все разговоры о канонах в устах Константинополя или Москвы выглядят так же актуально, как спор остроконечников с тупоконечниками. Ситуация последних месяцев показала, что у мирового православия нет эффективного механизма разрешения споров между двумя Поместными Церквами. У них нет арбитра и нет возможности сесть и договориться. Точнее, нет реального рабочего способа заставить оппонентов примириться. И это самый грустный итог от вручения Томоса. И Москва, и Константинополь доказали, что теперь нет никаких сдерживающих механизмов, и любая территория может быть присоединена или отторгнута от той или иной Поместной Церкви. Строго говоря, умерла сама идея Поместной Церкви. Отныне, как и в эпоху Средневековья, судьба Церкви зависит лишь от политической карты мира и возможности того или иного патриарха опереться на что-то более материальное и эффективное, чем евангельские заповеди.
