Приближают ли к Богу паломничества к мощам именитых святых или что-то не так с нашей духовной жизнью?

Зачем нужны материальные святыни? Я не против святынь такого рода. Есть же музеи Пушкина, Чехова и пр. И нам ценны их личные вещи или вещи, каким-то образом с ними связанные. Также имеют ценность и вещи святых. Если есть сохранившаяся деталь одежды Богородицы, то и мне как верующему это очень ценно, я хотел бы на нее посмотреть (правда, в очереди несколько часов ради этого стоять бы не стал). Но я не понимаю, зачем мне она нужна для моей молитвы, для моего обращения к Богу или Богородице. Даже если вдруг обнаружится хитон Христа, в котором Он ходил, то я не буду на него молиться. Мне интересно будет на него посмотреть, но его наличие мою духовную жизнь никак не простимулирует, никак не приблизит ко Христу.

Если кому-то эти материальные святыни помогают, дают вдохновение, приближают к Богу, то и слава тебе, Господи! Просто я этого не вижу. Я вижу, что все эти гастроли святынь отдаляют людей от Бога, заслоняют Бога. Обычно на православных ТВ-каналах так и говорят: можно прийти к поясу и попросить о чем-то. И 99 процентов нецерковных людей после пояса не откроют Евангелие, не встанут на молитву. Это грустный факт.

Еще в защиту привоза материальных святынь приводят следующие места из Писания: кровоточивая, которая коснулась ризы Христа, пояс апостола Павла, который исцелял, и тень Петра, также исцеляющая. Жаль, что тень ап. Петра нельзя возить по епархиям, а вот если бы нашли пояс ап. Павла…

Что касается случая со Христом, то женщина все-таки хотела коснуться самого Христа, а не просто Его ризы. Ну да ладно, пусть будет риза. Но что принципиально отличает все эти три случая от современного путешествия мощей? Все три случая в Писании имели место в контексте проповеди. Это архиважно! Христос все свои три года земного служения проповедовал. И когда женщина Его коснулась, Он проповедовал и, что не менее важно, Он к ней лично обратился! Также и апостол Петр, как и все апостолы, всю свою жизнь потратил на благовествование. И более всех здесь потрудился апостол Павел – он созидал общины. Проповедует ли кто-нибудь тем, кто приходит к мощам и поясам? Создает ли кто-то общины из исцелившихся через пояс или вводит их в уже имеющиеся общины? Ответ очевиден.

Возможно, есть случаи, когда кто-то через материальные святыни приходил к Богу, но, думаю, таких случаев очень мало. На мой взгляд, гораздо большему числу людей эти святыни загораживают вход в Церковь, давая ложную надежду, воспитывая в них духовное потребительство.

Привоз святынь может быть оправдан, если бы реализовывались различные миссионерские программы. Если бы священники ставили целью личную встречу и общение с каждым, кто подходит к святыне. Если бы в результате на приходах появлялись новые огласительные группы, увеличилось количество посетителей воскресных школ или просто молящихся в храме.