Последние несколько дней в так называемом «православном секторе» социальной сети Facebook бурлит очередной медиаскандал. Известный проповедник протоиерей Андрей Ткачев в эфире телеканала «Царьград», отвечая на заданный женщиной вопрос об исповеди, разразился грубой и оскорбительной бранью в ее адрес, используя слова вроде «дерьмо», «приковать к себе священника за руку» и многие другие, все это – на повышенных тонах. За манерой ответа и используемыми оборотами очень быстро потерялась суть обсуждаемого вопроса, и ответ превратился в более широкое рассуждение, смысл которого можно свести к следующему: вы, прихожане, меня достали своей тупостью, шли бы вы уже куда подальше!

Видео разошлось по соцсетям и вызвало бурную реакцию православных. Одни защищают пастыря, говоря, что батюшка пусть и резко, и грубовато, но с любовью бичует пороки прихожан, что такая манера проповеди многим по душе, ссылаются на ветхозаветных пророков и эпизод из Евангелия, где Иисус Христос бичом изгоняет торговцев из иерусалимского Храма. Другие же, наоборот, указывают на недопустимую для священника манеру вести разговор, нарушение пастырской этики, дискредитацию образа священника в медиапространстве. Среди как и тех, так и других есть и миряне, и священнослужители, сотрудники храмов и церковных структур, и обычные прихожане. Некоторые недвусмысленно намекают даже, что переехать в соседнее государство (в 2014 году отец Андрей эмигрировал с Украины, где был настоятелем храма св. Георгия Победоносца в Киеве, по его собственному заявлению, из опасений за свою безопасность) и начать грубить его гражданам как минимум невежливо.

Это не первый раз, когда отец Андрей Ткачев становится персонажем подобных скандалов. В предыдущей истории поднялась такая волна возмущения, что священник отреагировал заявлением, которое с некоторой натяжкой можно принять за публичные извинения.

К сожалению, нельзя сказать, что речь идет о проблеме конкретного священника, которому медийная популярность, что называется, ударила в голову. Так называемый «казус Ткачева» отражает определенные тенденции в церковной жизни, ярко показывает определенные проблемы, существующие в русском православии и шире – в российском обществе, членами которого, без сомнения, являются миряне и священнослужители Русской Православной Церкви.

Я бы обозначила эту проблему как «запрос на насилие» или более распространенным термином – «стокгольмский синдром».

Не секрет, что протоиерей Андрей Ткачев невероятно популярен. Он выступает в эфире православных телеканалов, постоянно публикуется на различных площадках, группы, посвященные ему в соцсетях, весьма активны, ролики с ним на YouTube набирают сотни тысяч просмотров. Беглый анализ комментариев под постами и роликами показывает, что большая часть его поклонников – женщины в возрасте от 30 до 55 лет, хотя, разумеется, не только они. Сопоставление этих данных со статистикой разводов в России дает возможность с уверенностью предполагать, что среднестатистическая поклонница отца Андрея – это одинокая женщина 40+, часто с детьми.

Проблема искажений в отношениях священников и прихожан, особенно женского пола, остро стоит в русской церковной среде со времен так называемого церковного возрождения конца восьмидесятых годов – как раз тогда во вновь открывавшиеся храмы хлынул поток прихожан, большинство которых составляли (и составляют до сих пор) женщины. Нетрудно догадаться, что для многих из них, выросших в семьях с ушедшими или изначально отсутствующими отцами, имеющих проблемы в семейной жизни и отношениях с мужчинами или совсем одиноких, батюшка стал образом идеального мужчины. Вежливый, добрый, понимающий, всегда готовый выслушать и утешить – вот и готовый предмет для обожания, которое может принести с собой немало проблем для обеих сторон. В различных публичных высказываниях принято аккуратно обходить темы эротического подтекста подобных «обожаний» (он присутствует не всегда, надо отдать должное), несдержанности, которую порой проявляют женщины, тайно, а порой и явно желая присвоить этот «идеал», в отдельных случаях доходящей до признаний в любви, а то и домогательств с последствиями в виде скандалов на приходе и проблем в семье священника. 

Но я хочу сосредоточиться на другом. Очень, очень долгое время образ этого «идеального батюшки» по большей части был таков: кроткий, ласковый, доступный, мягкий человек, священник-утешитель, которому можно выплакать свои беды. Яркий почти до абсурда пример подобного священника – протоиерей Артемий Владимиров, менее известный как медийное лицо, но тоже очень популярный. Но вот этот образ меняется на ровно противоположный: грубый, подчеркнуто маскулинный. Мачо, который сверкает глазами, строжит, угрожает карами небесными и земными за неповиновение, обличает в мыслимых и немыслимых грехах. А еще хвалит мусульман за следование «традиционным ценностям» и в грубых выражениях ругает современных женщин за распущенность, суетность и непослушание, а мужчин – за слабоволие. И этот человек очень быстро становится популярным, востребованным, его не просто хвалят как проповедника, а благодарят (!) за научение и «правду-матку». Общий лейтмотив хвалебных и апологетических высказываний поклонников отца Андрея – «да, так с нами и надо». Что же это? Какой-то поворот во внутрицерковной среде? Люди устали от добрых и понимающих батюшек? В них пробудилась совесть и сознание собственной греховности, которую необходимо обличать «жестокими словами»? Или все-таки это отражение глубоких проблем, свойственных и Церкви, и обществу в целом?

Несколько лет назад в российском информационном пространстве началось обсуждение темы насилия, в том числе домашнего насилия: статьи, колонки, даже флешмобы в соцсетях, информационные и благотворительные кампании и так далее. Почти всегда это вызывает бурную общественную реакцию – и всегда находятся люди обоих полов, которые высказываются в духе «самавиновата», отрицают наличие проблемы или же считают, что она как минимум преувеличена. И в Церкви приверженцы подобных взглядов на семью, брак и отношения могут найти немало подтверждений и оправданий насилию, в том числе и в словах такого проповедника, как протоиерей Андрей Ткачев.

Другие священники – как в ответ на его слова, так и по собственной инициативе – регулярно заявляют, что насилие над другим человеком, в какой бы форме оно ни проявлялось, и тем более насилие в браке, – грех. Но их голоса часто тонут в хайпе вокруг очередного хлесткого высказывания сурового протоиерея, и сторонников у них меньше.

О чем это может свидетельствовать? О том, что общество наше больно многими болезнями: одна из них – невротическое чувство вины и жажда наказания, которое это чувство снимает, другая – понимание любви в первую очередь как насилия. Церковь отражает эти болезни как зеркало, показывая их нам в гипертрофированном и даже уродливом виде.

Однако на примере протоиерея Андрея Ткачева мы видим, что оскорбления прихожан и призывы к насилию уже не принимаются как само собой разумеющееся, они начали вызывать острую негативную реакцию. Может быть, это станет началом исцеления? Кто знает.

Елена Попова