Личный опыт участия в мотивационных курсах.

Елена Костюченко, журналист «Новой газеты», рассказала, как тренинг личностного роста по технологии «Лайфспринг» привел ее к тяжелому психическому заболеванию. Эта статья вызвала волну обсуждений в Интернете. Читая материал и отклики на него, я вспоминал, как проходил эту программу лет семь назад — к счастью, не с такими страшными последствиями.

Тренинги личностного роста, основанные на американском «Лайфспринге», тогда были в моде, а начальник организации, где я в то время работал, все время чем-то увлекался — ну нас и отправили. Ни с какой психологией я тогда знаком еще не был и любил новый опыт — ну и пошел.

Первая ступень тренинга шла три дня по 12 часов, в группе было человек 60. Главный прием — эмоциональная раскачка: тебя то унижают («Кому и что ты тут пытаешься доказать?!»), то воодушевляют; то мы с партнером орем друг на друга, то обнимаемся или рассказываем о самом сокровенном. На фоне недостатка сна и редких перерывов к середине второго дня мы переходили в измененное состояние сознания (как я сейчас понимаю) и были готовы верить каждому слову тренеров. А они ввинчивали нам в мозг идеи об авторстве своей жизни: ставь дерзкие цели, ты всего достигнешь, ты тут хозяин, соберись и действуй и тому подобное.

Несколько зарисовок.

• На второй день все опоздавшие стоят в течение первого блока (часа полтора), а потом их по одному отправляют на сцену, чтобы объяснить – что и кому мы хотели доказать своими опозданиями.
• Упражнение «что тебя бесит»: эту фразу мы минут 10 подряд орем в лицо своему партнеру, фоном играет тяжелый рок.
• Сюрприз от тренеров: мы приходим с перерыва, а они молча сидят на заднем ряду, всем своим видом показывая: ну же, ребята, это ваш тренинг, так проявите себя, заставьте нас чему-то вас научить…

В последний день ставили цели: на сутки, на месяц и на год. Со мной в группе было, кажется, шесть человек, из них пять девушек, и у всех цель на год была одна — выйти замуж. Тренер их раскритиковал – дескать, это не цель, потому что зависит не только от тебя. Но на фоне бесконечных разговоров об авторстве своей жизни без всяких пределов это прозвучало неубедительно. Моя цель была скромной — вывезти семью к морю. Тогда я еще не знал, что скоро буду ждать третьего ребенка, поступать в магистратуру и наблюдать падение рубля, так что время для покупки билетов было самое подходящее — в результате спасибо «Лайфспрингу» за осеннюю Черногорию!

Насколько я могу судить, в процессе проняло всех — вечером второго дня все обнимались и плакали, а на третий день, в конце, обещали привести друзей.

После тренинга я ехал домой с оглушающим чувством пустоты: три дня меня везли по Диснейленду, от одного яркого впечатления к другому, и вот – аттракционы закончились, сильными эмоциями больше кормить не будут. И, не скрою, хотелось продолжения,  хотелось снова пережить этот фейерверк чувств, переживать его снова и снова.

Получил ли я пользу? Нет или почти нет: глубоких изменений этот тренинг не вызвал — сильные эмоции, не более. Может ли такой тренинг помочь кому-то? Да, думаю: есть процент людей, которым не хватает волшебного пинка, чтобы осуществить давно назревшие изменения в своей жизни.

Причинил ли мне вред? Пожалуй, тоже нет – видимо, у меня устойчивая психика. Может ли этот тренинг быть опасным? Определенно да, мне это было очевидно еще тогда. Если человек психически нестабилен, этот каскад полярных состояний может привести к непредсказуемым последствиям, как это случилось с Костюченко. Никакого фильтра на входе нет — плати деньги и приходи, ответственность за последствия лежит только на участниках. Говорят, до 20% покидает такие тренинги с психическими нарушениями — мне это кажется вполне правдоподобным.

Итак, что же такое тренинг личностного роста а-ля «Лайфспринг»? Это Диснейленд для взрослых — развлекуха для тех, кого кино не торкает, а спорт требует слишком много сил. Что-то вроде ЛСД: заплатил денег, пришел — и переживаешь за три дня столько, сколько не пережил за год. Тренинг может дать мотивацию для работы над собой или важный экзистенциальный опыт — но на него также можно подсесть, и он также может быть опасен для психики и разрушителен для социальных связей.

Теперь я знаю, что настоящая психология другая. Что надо быть бережным к внутреннему миру, и что главное — не навредить. Я с подозрением отношусь к обещаниям изменить жизнь за три дня (и даже за два месяца), но верю в небольшие шаги на протяжении долгого времени. Я стараюсь помнить, что каждый человек уникален, и твердо знаю, что психологическое насилие никого не делает лучше. А человека, который что-то будет совершать в моем внутреннем мире, я выбираю тщательнее, чем дантиста, а его метод работы — внимательнее, чем марку телефона.