на наш Телеграм
Как-то меня упрекнули, дескать, я плохо разбираюсь в том, что сказал мировой кинематограф об инвалидах. Что ж, я решил восполнить этот пробел и просмотрел немало фильмов по теме. Как оказалось, популярность фильма не прямо пропорциональна его правдивости.
«1+1» («Неприкасаемые»), Франция, 2011
Особенность этого фильма в том, что его считают шедевром кинематографа: то, как он показывает жизнь инвалидов, чуть ли не эталонно.
Фабула такова. Богатый инвалид-колясочник Филипп находит себе помощника с улицы — Дрисса, благодаря чему жизнь обоих преображается: инвалид находит в себе силы жить дальше, а паренек с окраин Парижа, чья жизнь расписана на годы вперед (наркотики, улица, тюрьма), превращается в нормального человека.
При просмотре родилось несколько мыслей.
Во-первых, один из главных героев не просто богат, он чудовищно богат. Чего только стоит его фраза в начале фильма о том, что он каждый год дарил своей жене, которая уже умерла, яйца Фаберже на день рождения 25 лет подряд. Яйца Фаберже, коих всего в мире была 71 штука, стоят, полагаю… немало. В свете сказанного, он взял чернокожего помощника только потому, что ему так захотелось. «Все, что хочется, за ваши деньги» (С), да…
Во-вторых, при всем баснословном богатстве главного героя-инвалида в фильме показано, что прислуги у него и не было. Были только две женщины, одна из которых занималась корреспонденцией, а другая уборкой. Жидковато… И тут появляется Дрисс из какой-то (ну, конечно!) дыры, по сути, нищеброд-уголовник, ничего толком не знающий, но умеющий ухаживать за тяжело больным человеком. Где он этому обучился? У себя «на раёне»? Прошел курсы в тюрьме?
В-третьих. Современная мода на толерантность. Ну, как же, белый и чернокожий. Очень распространенное явление. Мир, дружба, жвачка… Ну, и не показать в конце, что служанка оказалась лесбиянкой, просто нельзя.
В-четвертых. Когда однажды ночью Филиппу становится реально плохо, вместо квалифицированной медицинской помощи, которая должна быть круглосуточно ему оказываема (помним про огромное богатство главного героя), на месте оказывается все тот же Дрисс, который вывозит инвалида погулять к Сене и, чтобы избавить того от «фантомных болей», как тот сам говорит, дает ему травки. Что ж, лучшее средство, чтобы снять приступ.
В-пятых. Давайте уж будем честными и ответим на вопрос, когда именно Дрисс появился в доме у Филиппа. Именно тогда, когда он вышел из тюрьмы и его погнали из дому за наплевательское отношение к жизни. Что ждет его в будущем? А вы как думаете? И тут подворачивается счастливый случай выкарабкаться из того, что приготовила судьба, наверх.
В-шестых. Фильм начинается с эпизода, который взят с конца, — когда оба героя удирают от полиции. При этом Дрисс признается, что у него нет прав. Тогда как, если взять и поставить этот кусок в хронологическом порядке, он следует за тем, как парень говорит при приеме на работу, что он уже месяц официально водит. Согласен, придираться к таким мелочам, может, и нехорошо. Но авторы заявляют, что фильм снят по реальным событиям. По реальным так по реальным. Это не я сказал.
В-седьмых. Эпизод, когда Филипп сидит в кафе и полтора часа ждет девушку, не кажется мне убедительным. В то время, когда мобильные телефоны есть у любого человека, не взять трубку и не позвонить? Не понимаю.
В-восьмых. Любовная линия Филиппа не показана никак. В связи с чем возникают вопросы, связала ли девушка жизнь с Филиппом из-за его личных качеств или из-за денег.
И в-девятых. У Филиппа в браке появляется двое детей. Вы можете посчитать меня циничным, но я все же спрошу: как? Тем более что сам главный герой не чувствует ничего до самых пяток, и единственное, что может привести его в возбуждение, — массаж ушей.
Конечно, все это можно считать мелочами, ведь самое главное, могут сказать мне, это идея, а не ее оформление. Вот тут я не соглашусь. Если я смотрю «Ну, погоди!», то для меня главное — сюжет про зайца и волка, а никак не история каких-нибудь марсиан, при всем богатстве моей фантазии.
Единственное, чем цепляет фильм, — это безупречным качеством съемок и превосходной игрой актеров. В Дрисса, танцующего на дне рождении Филиппа, невозможно не влюбиться.
Но игра — это еще не весь фильм.
В общем, что я могу сказать… Просто не верю. Как бы меня ни убеждали, что стоит посмотреть «этот фильм о судьбе инвалида»…
«Скафандр и бабочка», Франция, США, 2007
Часто бывает так, что люди, живущие свой век, не замечают биения жизни, и только тогда, когда она перечеркнута так, что возврата к прежнему нет, начинают осознавать: вот же она, настоящая жизнь — лови! Но уже слишком поздно. Лепет ребенка, поцелуй любимой, запах свежесваренного кофе — все эти мелочи не замечаешь порой, но как же они становятся дороги, когда…
Когда все то, что окружало тебя, оказывается достоянием «прежней» жизни, а ты сам ощущаешь себя словно в скафандре.
Именно так было у Жан-Доминика Боби, главного редактора журнала Elle. Таким людям обычно завидуют, все у них есть: молодость, высокий социальный статус, деньги, женщины, возможность путешествовать в любую точку Земли. Но его, не курящего и практически не пьющего, в одночасье разбивает инсульт. Врачи разводят руками и не знают причины. Лишь сходятся в одном: это очень редкий вид инсульта. Улучшения? Конечно, могут быть.
Например, лет через 10 зашевелятся пальцы ног.
А пока он просто «овощ». Из всех известных человеческих движений ему доступен лишь незначительный поворот головы. Ест он через трахеостому (вернее, получает пищу в виде растворов). По-простому, это дырка в горле, которую делают, пока больной в коме (а Жан-До находился в ней три недели). Это означает, что отныне он дышит горлом и ни одного звука выдать не в состоянии. Почему ее сразу не закрывают по выходе из комы? На это есть масса медицинских причин, в данном случае у пациента ничего не двигалось (и глотать он тоже не мог), он мог лишь одно — моргать левым глазом. Один раз — да, два — нет. Не слишком-то богатый способ коммуникации, но единственно возможный.
«У нас никогда ничего не получится! Это какой-то кошмар. У нас ничего не получится!» — говорит он с самого начала врачу, занимающемуся с ним.
Однако именно с помощью этого способа Жан-Доминик сообщил миру, что не превратился в безгласный овощ, что внутри него идет богатая жизнь. Для Жан-До была разработана целая система, когда ассистентка неторопливо произносила алфавит, а он на нужной букве останавливал ее морганием. Конечно, ему повезло, что он был главным редактором — человеком творческой профессии. Но кроме этого, он был просто сильным. Слишком просто в его состоянии опуститься в пучину отчаяния и жестокой депрессии.
«Я решил больше никогда не жаловаться. Я заметил, что кроме глаза у меня не парализованы две вещи: воображение и память, позволяющие выходить из своего скафандра. Сейчас моя жизнь кажется цепью маленьких неудач. Женщины, которых я не умел любить, шансы, которые я упустил, мгновения счастья, которым я позволил исчезнуть. Гонка, исход которой известен, но до победы не добраться. Я что, был слеп или глух, или мне необходим был свет несчастья, чтобы осветить мою сущность?»
В фильме есть небольшой ляп. Жан-Доминика периодически купают в бассейне. Так вот. Это невозможно. Никто и никогда не возьмет на себя ответственность носить на руках тело больного, когда одно неверное движение — и он «наглотается» воды (а выплюнуть ее не сможет, так как трахеостома, рот не работает, и «наберет» он ее легкими). А может, и не наглотается, а просто уйдет под воду (плыть он тоже не может). Из этого следует, что ни издавать каких бы то ни было звуков, ни пускать слюну, чтобы ее заботливо вытирали (как это было в фильме), человек в таком состоянии при всем желании не сможет.
Но это все мелочи, которые можно заметить, лишь будучи близко знакомым с темой. В остальном же фильм заставляет сесть и задуматься над тем, что происходит в твоей жизни и на что она уходит. А еще — если человек в таком страшном состоянии не опустил рук и написал книгу (а она больше 100 тысяч знаков, значит, ровно столько приходилось Жан-Доминику моргать глазом), то на что способен ты, у кого есть руки, ноги и голова?
