на наш Телеграм
Что такое «встреча со Христом», о которой так часто говорят сегодня? Вряд ли вы сможете найти какое-то однозначное и четко выраженное учение об этой Встрече.
Да, христианское предание знает ряд таких Встреч в жизни известных людей: апостола Павла, митрополита Антония Сурожского и многих других. Вот, например, свидетельство о подобной Встрече французского ученого Блеза Паскаля:
ОГОНЬ. Бог Авраама, Бог Исаака, Бог Иакова, но не Бог философов и ученых. Уверенность. Уверенность. Чувство, Радость, Мир. Бог Иисуса Христа. Богу моему и Богу вашему. Твой Бог будет моим Богом. Забвение мира и всего, кроме Бога. Обрести его можно только на путях, указанных в Евангелии.
Блез Паскаль. Мемориал
Но насколько часто такой опыт встречается в жизни современной Церкви? Доступен ли он лишь выдающимся людям или вообще христиане «встречаются со Христом» регулярно? Поскольку готового ответа нет, я решил провести опрос среди своих друзей. Это образованные православные христиане, воцерковившиеся больше десяти, а то и двадцати лет назад. Примерно половина из них священники, половина — активные миряне.
Первый вопрос: насколько важна для человека встреча со Христом и можно ли быть христианином без нее?
Некоторые опрошенные собратья допускали, что можно быть христианином и без этой встречи («Встреча со Христом — это похоже на уровень “сын”, но есть и другие уровни»), но в основном все согласились, что без Встречи быть христианином не удастся. И если человек искренне старается исполнять заповеди, то, скорее всего, он через это со временем встретит Христа, либо бросит их исполнять как бессмысленные. В худшем случае от его веры останется лишь безжизненная оболочка, и он станет лицемером.
Наверное, невозможно «честно исполнять евангельские заповеди», если не произошла «встреча со Христом» — хоть мало-мальский, но реальный таинственный, невыразимый духовный опыт общения, диалог с Ним, ведущий к внутренней необходимости жизни во Христе (или, наоборот, к отвержению Его, и такое бывало). Если этого нет, тогда нет смысла и стимула выполнять заповеди, разве только по каким-то побочным причинам: ради родителей, ради интереса, по традиции.
Такое выполнение может оказаться недолговечным и бесплодным, но может оказаться и путем к той самой Встрече (как, скажем, у митрополита Антония Сурожского, который встретил Христа, начав читать Евангелие без желания). Господь может вменить в праведность и механическое исполнение заповедей: «блаженны невидевшие и уверовавшие» (Ин 20:29). Поэтому вопрос непростой. И то и другое важно. Но первое выше.Священник А.
Второй вопрос: что именно называют встречей со Христом?
Здесь ответы были не столько различными, сколько разноуровневыми. На первом уровне все говорят про некий мистический опыт в жизни христианина: «ощущение присутствия Бога», «ощущение встречи, ответа», «какие-то вразумляющие события в жизни, воспринимаемые очень лично как участие Бога в моей жизни». Это первый, базовый уровень. Но многие говорят о том, что это еще не совсем та Встреча, хотя и близка к ней.
Встреча с большой буквы — это уникальное, глубинное событие, которое существенно меняет жизнь человека. Так было у апостола Павла, так было у Блеза Паскаля, у митрополита Антония Сурожского и многих других. Такое событие не происходит часто, обычно – один-два раза в жизни. А может, и вообще ни разу… Почему именно так – ответить никто не может.
Многие люди испытывали какой-то духовный опыт, нечто божественное, но, если ты действительно встретил Христа, Его не спутаешь ни с кем и ни с чем другим. В Нем открывается Евангелие в полноте.
Священник А.
Под встречей со Христом можно понять момент, когда в душе человека вера в «что-то там», в аморфное или непонятное Божество прекращается и зарождается вера в Господа Иисуса Христа — в конкретную Богочеловеческую Личность, о Которой нам повествует Евангелие. Более того, сердце человека в первый раз ощутит любовь, сердечный порыв к Нему, к Господу Иисусу Христу, Распятому, Воскресшему. Что-то подобное переживанию Матери Божией о Сыне или горению мироносиц, когда они шли помазать Тело, или апостолу Петру, в своей горячности желавшему душу положить за Господа. Вариантов много, но главное — искра сердечной любви ко Господу как к Человеку
И., сотрудница храма
Третий вопрос: как участие в Таинствах связано со Встречей?
Такая взаимосвязь большинством наблюдается. В основном она характеризуется неким мистическим опытом, переживаемым в Таинстве («Если есть ощущение присутствия Христа в Таинствах, это уже Встреча»). Некоторые даже считают, что «Встреча происходит в любом случае, а насколько она глубоко проникает внутрь человека, зависит от духовного состояния самого человека». Есть мнение, что Встреча со Христом, даже если она произошла вне Евхаристии, обязательно подтолкнет человека к частому причащению. Но есть православные, у которых этот опыт с Евхаристией особо не связан. Или связан, но не через причащение, а через совместную молитву на Литургии, «через встречу с братьями и сестрами, носящими в себе огонь Духа».
Молитва едиными устами с искренне относящимися к Богу людьми и совместное причастие Тела и Крови — это тоже чудо встречи с Ним. Не всегда так легко посмотреть на происходящее в храме глазами веры, но бывает легче, если знать хотя бы нескольких праведников в приходе. Это обнадеживает, что Христос посреди нас невидимо предстоит.
Т., преподаватель
Четвертый вопрос: как можно распознать встречу со Христом в своей жизни?
Когда говорят о феномене расцерковления, часто используют фразу «он просто не встретил Христа». И вот на этот вопрос ответы были самые разные. Мистический опыт Встречи плохо выразим на человеческом языке и к тому же имеет разные уровни глубины. Где-то достаточно просто понять, что Бог рядом и помогает, дает ответы на вопросы, молитвы. Человек понимает, что услышал ответ свыше, направленный именно ему (обычно, конечно, не текстом, а через обстоятельства жизни или некое внутреннее озарение). Другие предлагают опираться не на мистический опыт, а на испытание своей совести, проверку себя Евангелием. Или — доверяют совету близких, духовно опытных людей. Но для многих речь идет именно об уникальном, глубинном опыте: «Встреча — это нечто сверхъестественное, потрясающее, незабываемое, и даже если она не повторяется, то навсегда остается в памяти человека». Перепутать ее ни с чем невозможно.
Мне кажется, различие между встретившим и нет — как между видевшим жирафа и читавшим про него. Если видел, тебя переполняют эмоции: он такой больший, мягкий, сильный, высокий! Ты это щупал, гладил, обнимал, и весь такой: а-а-а-ах! И если жираф, допустим, заболеет, ты станешь о нем заботиться. Но если ты читал про жирафа, ты просто знаешь, что он есть, какие у него характеристики, и даже в теории, что его надо лечить, если он заболел, но это такое холодное знание.
С., мирянка
— Как понять, что встреча со Христом в твоей жизни состоялась?
— Очень тяжело дать общий ответ, который бы подходил для всех. Многие люди говорят, что они никогда Христа не встречали, потому что это случается в определенный решительный момент жизни! Это может произойти в ранней молодости или за пять минут до смерти. Разбойник в последний час своей жизни встретил своего Господа… Я могу ответить на этот вопрос, руководствуясь личным опытом, хотя монах о себе должен говорить как можно меньше… В целом скажу так: если человек встречает Христа, имеет опыт, похожий на опыт апостола Павла, его жизнь решительно меняется.
Из интервью схиархимандрита Гавриила (Бунге)
Вопрос пятый: встреча со Христом бывает один раз?
Интересно, что многие коллеги не остановились на разовой встрече со Христом, считая ее лишь одним из этапов. Существенно важнее оказалось говорить не о встрече, единичном событии, но о перестроении всей жизни и умении жить со Христом в повседневности. Здесь критерий правильной духовной жизни звучит гораздо проще и понятнее: дерево узнается по плодам, «плод же Духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал 5:22). Человек должен трудиться, исполнять заповеди и через это «получит от Бога душевный мир и духовную радость по мере успешной борьбы со страстями».
По своему смыслу Встреча — это одномоментный непродолжительный акт. В земной жизни мы можем встретить человека, который произведет на нас колоссальное впечатление, но если не жить с этим человеком вместе или хотя бы рядом — всё рано или поздно забудется, воспоминания померкнут. Да и любовь, как мы знаем, требует постоянного подкрепления. И после встречи с Господом уже от нас зависит, захотим мы остаться с Ним или уйдем. Поэтому после Встречи должно быть продолжение, жизнь во Христе.
И., сотрудник храма
Бог в клинической смерти и другой опыт мистического
Один из отвечавших на вопросы священников ранее изучал явление клинической смерти и увидел в ее описании сходство с мистическим опытом Встречи со Христом:
В состоянии клинической смерти есть кое-что общее с опытом встречи со Христом, а именно — невыразимость (невозможность доступным языком объяснить произошедшее, убедить другого в его реальности), четкость, глубина, мощное влияние на всю последующую жизнь. Можно предположить, что это свойства всякого опыта столкновения с иной, духовной реальностью. Но далеко не все люди, кто побывал «на том свете», встретились со Христом (хотя и такие есть), некоторые встретились совсем с другими личностями.
Эта отсылка к иному опыту крайне интересна. Ведь если мы выйдем за пределы христианства, то также увидим много примеров мистического, невыразимого ощущения. Описания подобных переживаний мы встретим и у языческого философа Плотина, и у мусульманских мистиков, и много где еще. Это некое состояние, когда человек оказывается перед лицом высшей реальности. Но это состояние плохо выражается в категориях нашего языка, даже при использовании религиозных терминов.
Мистика реалиста
Наверное, здесь можно сказать и о моем собственном опыте. Я сам человек не мистический, скорее наоборот. Но и у меня есть несколько сильных переживаний, отложившихся в памяти. Все они произошли уже после воцерковления. Не могу сказать, что они принципиально изменили мою жизнь, но, безусловно, добавили в нее глубину. Конечно, они происходили не часто, примерно раз в пару лет. Основным условием этой Встречи у меня было уединение. Такое случалось и в пустом храме, залитом светом во время молитвы или размышлений. И поздним вечером, в темной квартире, высоко над затихшим ночным городом. И в промозглом осеннем лесу, через который я шел к Бутовскому полигону. Этот опыт не содержал у меня встречи с Личностью, личного общения. Скорее речь идет про некое видение целостности мира, его глубины. Мне кажется, о подобном писал протопресвитер Александр Шмеман, именно в явлении этой глубины он и видел смысл Церкви на земле.
Последние дни Labelle (там находилась дача. – Д.С.) – и уже «отрешенность» от него. Уже он переживается, как прошлое. Ясность и красота этих – здесь уже первых осенних – дней, ярко-красных кленов. Очевидная для меня «одушевленность» природы, только совсем не «пантеистическая», а вся целиком состоящая в откровении именно Лица, Личности. И это так потому как раз, что природы нет «самой по себе». Она «становится» каждый раз, когда из-за нее, в ней, благодаря ей происходит встреча личности с Лицом, совершается «эпифания».
Я убежден, что это, на глубине, те откровения («эпифании»), те прикосновения, явления иного, которые затем и определяют изнутри «мироощущение». Потом узнаешь, что в эти минуты была дана некая абсолютная радость. Радость ни о чем, радость оттуда, радость Божьего присутствия и прикосновения к душе. И опыт этого прикосновения, этой радости (которую, действительно, «никто не отнимет от нас», потому что она стала самой глубиной души) потом определяет ход, направление мысли, отношение к жизни и т. д. Например, та Великая Суббота, когда перед тем, как идти в церковь, я вышел на балкон и проезжающий внизу автомобиль ослепляюще сверкнул стеклом, в которое ударило солнце».
Протопресвитер Александр Шмеман. Дневники
Опасна ли мистика?
Опыт глубины, мистического предстояния перед Кем-то действительно крайне важен для человека. Но, мне кажется, сегодня в Русской Православной Церкви существует большая настороженность против всякой мистики. Наше поколение приучали быть осторожными, памятуя нездоровую мистику теософии, антропософии и прочих оккультных течений, популярных в позднем СССР. Все мы слушали лекции А. И. Осипова с его предубежденностью ко всякой мистике и постоянным опасением впасть в прелесть. Но, кажется, вместе с водой мы выплеснули и младенца. Мистический опыт стали воспринимать стали считать нежелательным. Призывали к трезвению и учили не искать ощущений. Это, конечно, правильно: нездоровая мистика опасна и для души, и для психики. Но все же нужен определенный баланс. Ведь где как не в Церкви русский человек попытается осмыслить свой мистический опыт? А если этот таинственный опыт есть, то апостольское «добро есть нам зде быти» в итоге и оказывается той ниточкой, которая удерживает человека в храме, несмотря на все нестроения.
Антон Глейс, профессор теологического факультета Лундского университета (Швеция), предложил такое определение мистического опыта:
«Мистический опыт — это такое переживание в религиозном или мирском контексте, которое непосредственно или позднее интерпретируется носителем как встреча с высшей или предельной божественной реальностью прямым, согласно субъекту, иррациональным путем, что порождает глубокое чувство единства и жизни во время переживания на уровне бытия, отличном от повседневного. Этот опыт сопровождается далеко идущими последствиями в жизни индивида».
На мой взгляд, это описание вполне совпадает с тем, что отвечали мне собратья, участвующие в опросе. Встреча со Христом становится синонимом встречи с Богом и вообще высшей, предельной реальностью. И для большинства это не просто глубинная реальность бытия, нечто безличное, но встреча с Личностью, Лицом, стоящим за этой реальностью. Этот опыт, кстати, оказывается слабо связанным с догматическим богословием. Практически все мои респонденты не отличают (и не видят смысла отличать) встречу со Христом от встречи с Отцом, поскольку «видевший Меня видел Отца».
Где происходит Встреча
Для проживания мистического опыта важным оказывается вопрос контекста. Встреча может происходить в разных условиях у разных людей – и в храме, и на природе, и в одиночестве, и среди братьев и сестер. Но человек запоминает именно свой опыт и стремится передать его другим. От этого часто происходят недоразумения. Тот, кто привык готовиться к Встрече через длительное размеренное говение, с трудом может понять того, кто уверен в необходимости сколь возможно частого причащения. Тому, кто ощущает близость Бога и прощение в Таинстве исповеди, сложно признать, что другой такого опыта не имеет, несмотря на длительную многолетнюю практику, и больше не видит смысла в этом участвовать.
Да, наша традиция построена вокруг богослужения, и именно там предлагается искать Встречу с Богом. Но все же она происходит не только там. Удивительно, но о Евангелии как месте Встречи упомянул лишь один человек. А ведь из истории Церкви мы знаем множество эпизодов, когда Христос выходил к человеку именно через строчки Писания. «Продай имение твое и раздай нищим» — услышал преподобный Антоний Великий. «Попечения о плоти не превращайте в похоти» — услышал блаженный Августин. Почему-то чтение Писания у нас редко воспринимают как «легальное» пространство для встречи со Христом, считая его уделом протестантов…
Две разные встречи: встреча-жизнь и Встреча-событие
Итак, встречей со Христом называют некий глубинный мистический опыт, чувство близости к Богу и личных взаимоотношений с Ним.
Уровни этого опыта могут быть самыми разными. Это может быть и повседневный опыт при участии в таинствах, ответе на молитвы и вообще присутствии Христа в жизни человека – то есть, попросту говоря, жизнь со Христом.
Помимо этого, бывают «Встречи с большой буквы»: некий мистический опыт особой глубины и силы переживания, которая меняет жизнь человека и зажигает огонь его духа. Это редкие, единичные события, которые могут произойти в начале религиозной жизни человека и обратить его к Богу. Но могут возникнуть в середине пути и изменить жизнь уже верующего (апостола Павла обратить в христианина, блаженному Августину помочь разорвать с прошлым образом жизни). Такая Встреча может произойти и в конце земного пути, готовя человека к переходу в иной мир (Фома Аквинский перед смертью говорил: «Все, что я написал, кажется мне трухой с точки зрения того, что я увидел и что мне было открыто…»). В то же время отсутствие этого опыта Встречи-события не делает человека неполноценным христианином. Опыт повседневной жизни со Христом, повседневных маленьких встреч оказывается не менее, а может, даже более важен с точки зрения духовного развития.
