Ко дню памяти одного из великих учителей Церкви.

23 января – день памяти святого Григория Нисского, которого за богословскую мудрость церковь именует «отец отцов». Один из образованнейших людей своего времени, тонкий философ, понимавший философию как возможность видеть бытие глубоко, до духовных законов и встречи с Богом. Потому для него не существовало вопроса – читать или не читать языческую классику – которую он не только читал, но и пользовался её мудростью для большего познания Бога. Исследовательница его наследия Т. Александрова пишет: «В его произведениях легко узнаются многочисленные аллюзии к Гомеру, Платону, Аристотелю, Эсхилу, Еврипиду, философам-стоикам» и она же отзывается о Григории как о «тонком ценителе земной красоты».

Григорий Нисский имел любимую супругу, которую звали Феосевия. Можно думать, что и в браке святому открывалась взаимная радость единосердечного с супругой богопознания, когда жизнь воспринимается как блаженство, потому, что мы совершаем её во имя Не́кого над нами…

Жизнь с Богом Григорий понимал как постоянное восхождение к совершенству и умножение радости, а поводом замечать Его мудрость и благодарить было всё – от листвы на деревьях до строк «Илиады» Гомера… Такое подлинно святоотеческое восприятие жизни чудесно характеризует Клайв Льюис в одной из сцен «Хроник Нарнии», когда девочка Люси спустя год увидела льва Аслана (под которым сказочник подразумевает Христа) и сказала: «Ты вырос, Аслан!» На что лев заметил: «Нет, Я остался прежним, а выросла ты… И так каждый раз когда ты будешь расти, ты будешь замечать, что и Я становлюсь больше…»
И в этих строках сказочника – чудесный закон нашего постижения даруемой миру Господом красоты…

Григорий – брат святого Василия Великого. Его мама – святая Эмилия. Однако подростком он охладевает к церкви и готовится к мирской карьере. Мама очень огорчена этим его решением, но он несколько лет подряд её не слушает. Однажды мама его уговаривает идти на службу в день Сорока мучеников Севастийских, он неохотно приходит, но, как только мама отворачивается, незаметно выходит из храма и ложится спать в ближайших кустах. Ему снятся мученики, которые его грозно обличили. После этого сна он возвращается в церковь.

Воспитывавшимся в церкви подросткам вообще свойственно уходить из церкви, потому что мир кажется им ярким и цветным, и они ещё не видят, что привлекающее их есть всего лишь формы ложности человеческих отношений. Как мы видим, даже будущие святые проходят по тому же пути, ведь веру, данную ребёнку в детстве, тот должен выстрадать, потому что для Бога не ценно всё то, за что мы не боролись. Так и рыцарь, добиваясь прекрасной дамы, должен решиться на борьбу с драконами, чтоб полнее оценить неслыханную радость семейной жизни.

Святой Григорий был уверен, что брак не может помешать ему стать святым, как не мешал в этом ветхозаветным патриархам и многим из новозаветных апостолов.
Он вообще ценил семейный уют, а радость и благосостояние собственной семьи виделись ему как знаки милости Божией, ведь брак, по Августину, – это остатки рая на земле.
При этом Григорий видел, что Бог никому нигде не дает жить спокойно, если только этот покой не основан на многой боли, приведшей человека к праведности, деятельной доброте и благодарности Богу за все.

И один из важнейших смыслов благосостояния мужа и жены в том, что они могут делиться им: и зо́лотом в кошельках, и теплом сердец, чтобы все вокруг них попадали в праздник и радость.

Григорий Нисский так говорит об этом: «Ибо как разлив одного источника утучняет много пространных равнин; так и богатство одного дома достаточно для спасения множества бедных, – если только скупое и необщительное сердце, как камень, попавший при выходе, не задержит разлива».

Святой Григорий говорил, что Божье присутствие есть повсюду, во всех храмах, а не только в неких особых святых местах.

Известный православный храм в Париже времен первой эмиграции – храм Трёх Святителей – был вообще похож на сарай. Однажды туда приехал некий светлый епископ, и священник храма сказал, что извиняется за то, что тут сарай. А епископ ответил, что это храм, место особого Божьего присутствия, и так говорить нельзя, потому что, как выражался позднее Клайв Льюис, «однажды хлев в нашем мире вместил то, что было больше мира»…

Григорий Нисский так рассуждает об этом: «Полагать, что Божье присутствие в Иерусалиме явственнее, чем в других местах, – большое заблуждение». Потому что ценность для Григория – не быть в Иерусалиме, а быть праведным в Иерусалиме.

Как и многие другие подвижники, как его брат Василий Великий, как Лев Великий, Григорий Богослов или Симеон Новый Богослов, Григорий Нисский усматривает самое большое бедствие для церкви в рукоположении не имеющих Духа Святого людей. Стать священником, только потому что кто-то администратор, или диаконом, потому что у кого-то хороший голос, для Григория – невероятная дикость. Он, подобно другим отцам, настаивает, что не имеющий Духа Святого не может научить, как стяжать Его, как прийти к Богу и как совершать свой путь к преображению и умножению красоты.

Вот как он говорит об этом, рассуждая о бесполезности учиться у мирского по духу епископа. «Я по крайней мере, не знаю, чтоб учившийся у мира вскоре сделался духовным. Ибо как могут быть непохожими на него те, кто подражает ему? Какая польза для томимых жаждой от водоема, когда в нем нет воды?»

Григорий – тончайший ценитель всего красивого. Он восхищается Платоном и Аристотелем, его влекут Гомер и Демокрит. Он знаток Сафо и Катулла. Он ценитель античной поэзии. Григорий понимает, что волновало древних философов, и он готов вступить с ними в диалог и сказать им то, что они, по его мнению, не знали или не договорили, потому что ещё не встретили в полноте Христа.

Григорий – мыслитель и молитвенник. Драгоценный семейный уют он обращает в некое место для того, чтобы обратиться к Богу, чтобы говорить с Ним и говорить о Нём. И брак, и служение, и творчество, и наука, и литература, и философия для него драгоценны, потому что существует Троица. И говоря о вере, он поет о своей любви.

Григория, как и других отцов, мистиков и отцов аскетов, мы можем назвать противником вечной новоначальности, столь любимой многими ходящими в храмы. Не сами по себе молитвенное правило или посты и бдения, но Дух Святой, Который приходит, когда мы живем созвучно Богу, – вот цель святого Григория Нисского. Вот желание его сердца.

Он так говорит об этом: «Какая выгода от поста и молитвы и бдений, если нет мира и радости и любви и прочих плодов благодати Духа, какие перечисляет святой апостол?»

А самым важным в обретении правильного пути к Христу он считает обретение верного образа мысли, когда мы начинаем видеть мир в Боге. Но, возможно, это лишь для того, кто очень долго советуется с мудрыми и великими своего времени, которые уже имеют ум Христов и способны поделиться им. Каждый день нас окружают трудности и вопросы. И когда мы спрашиваем у великих и мудрых, у старцев и поэтов, как посмотреть на окружающее нас с точки зрения Бога, они помогают нам и дают нам неслыханную возможность видеть мир в сиянии красоты Господней. И тогда в наши сердца приходит радость. Григорий Нисский в письме к Игемону пишет: «Велика, однако, нехватка радующихся». И велика она именно потому, что люди редко решаются преклонить колена перед мудростью великих и спросить их, как увидеть мир в сиянии Господнем.