Ольга Немчикова проводит небольшой экскурс в историю праздника и рассказывает о том, как к нему следовало бы относиться.

Как предупредительно пишет Википедия в статье про этот день: «Не путать с Собором всех святых, в земле Российской просиявших». И это как раз и есть самое важное: не путать всё, происходящее в сутки 31 октября – 1 ноября в Европе, Америке, Скандинавии – и в России.

Не будем углубляться в историю и подробно рассматривать, как зарождались празднества, как христианский День всех святых постепенно вытеснял Самайн, как вообще переплетаются истоки праздников и местные традиции. Скажем только одно: родился Хеллоуин на территории современных Великобритании и Северной Ирландии, а сейчас является международным праздником. Вот «сейчас»-то нас и интересует.

Я далека от мысли противопоставлять «Русь Святую» и «загнивающий Запад», но забывать о несомненно существующих различиях нельзя. И иногда эти различия существуют просто в силу исторического пути, который, в свою очередь, приносит свои праздники и традиции. И если в нашей православной русской культуре прекрасно переработалась, прижилась и вошла в церковный годовой круг Масленица, то у них – это канун Дня всех святых, он же страшный и ужасный Хеллоуин. И пытаться навязать друг другу эти радости – занятие глупое, бездарное и даже опасное. Потому что есть вещи, которые должны рождаться изнутри, естественно и самостоятельно, преображаясь временем. А при искусственном насаждении (даже если оно происходит из лучших побуждений) получится суррогат в виде пластиковых монстров.

В наши земли Хеллоуин стал активно проникать вместе со вседозволенностью 90-х. Везде, включая школы (я бы даже сказала, что поначалу особенно и именно включая школы) стали праздновать этот праздник, вся суть которого в том исполнении сводилась к «нарядиться в монстров пострашнее, муахаха». Иногда еще вспоминалось про «ходить по соседям и просить конфеты», но гораздо реже. Отдельные раздававшиеся реплики «у нас же есть свои традиции колядования, зачем нам это заморское?!» разбивались об идиотическое в этой ситуации «колядки ваши – устарелая церковное замшелость». Ну-ну.

В дебри мы, как уже и было сказано, залезать не будем, но несколько слов скажем. Что происходит в канун Дня всех святых, сообразно долгим традиционным верованиям? Поправьте меня, если я излагаю неверно, но вообще происходит следующее: всякая нечисть лезет из-под земли, тут заодно рядышком крутится Самайн в виде окончания одного сельскохозяйственного года и начала следующего, поминовение мёртвых с вполне возможным этих самых мёртвых приходом в гости и всё такое прочее. Земля уже вовсю готовится к зимней спячке (Северная Ирландия – это вам не Кубань какая-нибудь, там к 31 октября снег может лежать плотно и давно), последняя возможность повеселиться. И вот перед Днём всех святых разгулье нечисти, которая потом загоняется обратно на своё место до следующего года (кто сказал «Гоголь, Ночь перед Рождеством»? Молодец!). Торжество нечисти – корни языческие, неминуемое возвращение ее на место – христианская победа. Современное соединение (а идея всего этого маскарада появилась, при всей древности самого праздника, только к ХХ веку) двух этих историй даёт то, что происходит в Европе и Америке: люди украшают свои дома всякими устрашающими штуками, наряжаются в костюмы и – внимание! – празднуют то, что всё это ведьминское шебуршание больше никому не страшно. Пришло освобождение от страха. Торжество всех святых. Начало нового.

 

По крайней мере, так было до определенного момента. Того, с которого наряжаться стали не в «ведьму побежденную» – но в «ведьму победившую». Когда Хеллоуин стал не кануном Дня всех святых, а самостоятельным шабашем. Фонарь из тыквы перестал быть маяком, указывающим путь душам умерших, превратившись просто в атрибут, причем вырезать который надо как можно ужаснее (не в смысле нелепо, а в смысле устрашающе). И к нам, в Россию, Хеллоуин пришел уже именно в таком виде. Не просто лишённым смыслов, но со смыслами, полностью подменёнными. И если эту подмену смыслов осознать, то и неприятие праздника станет не зашоренным мракобесием, а нормальной защитой своих границ: духовных и нравственных.

Я помню, как меня впервые проняло ощущением неразрывной связи Хеллоуина и Дня всех святых. Очень банальное действие: смотрела «Скарлетт», непосредственно момент родов, пришедшихся аккурат на вечер 31 октября. Ирландия, гордая американка Скарлетт О‘Хара – в общем, тот случай, когда традициями наполнен каждый звук, каждый шорох. И то, как блестяще снята эта сцена – с порошком летучей мыши, с почти ощутимым присутствием чего-то потустороннего, с рождением новой жизни, с тем, как прогресс смиряется перед неведомым – как раз и открыли глаза на неразрывную связь двух явлений. Без Дня всех святых его канун становится просто бесовским скаканием. Без Хеллоуина европейский День всех святых лишается полноты и мощи победы христианского человека над темнотой и мраком.

У каждой страны и региона есть своя история и свои традиции изображения злодеев на маскараде. И надо просто понимать, что евреи изображают Амана, Европа – чертей, а мы – леших и Бабу-ягу. И все могут весело изображать «чужих» злодеев – просто не надо смешивать сами праздники. Потому что если кому-то кажется, что у того или иного древнего праздника отсутствует духовная составляющая, это не значит, что оно на самом деле так и есть. Не надо смешивать чужие традиции со своими и тупо подражать другим праздникам, просто потому что они яркие и красочные. Особенно в таком остром вопросе, как взаимодействие с потусторонним миром нечисти.