на наш Телеграм
Публикуем подборку материалов к 9 Мая: романы о Второй мировой, художественная проза и публицистика, фильмы, биографии и воспоминания выдающихся людей Церкви о военном времени. Все эти материалы показывают, что можно оставаться христианином и будучи узником концлагеря, и состоя на службе в войсках нацисткой Германии.
Немцы, японцы, итальянцы, русские, сербы, поляки, англичане и французы доказывают стоящую у нацистов костью в горле формулу «во Христе нет ни эллина, ни иудея».
Христианин на войне: Германия
«Бильярд в половине десятого». Генрих Бёлль
Пронзительная книга христианина и участника войны (с немецкой стороны) Генриха Бёлля.
«Есть два пути — один путь жизни, другой — путь смерти» как учит раннехристианский текст «Дидахе». Генрих Бёлль в романе «Бильярд в половине десятого» гениально воплотил эту метафору апостольского века.
Бёлль описывает один день немецкого семейства (трех его поколений): из их внутренних монологов, рассказов, разговоров разворачивается весь путь, пройденный Германией в XX веке. История отдельного человека и всей страны решается только в одном: какое причастие ты примешь: «причастие буйвола» или «причастие агнца»?
«А Отто вдруг перестал быть самим собой, с ним случилось что-то страшное, какое-то превращение, он был Отто и все же не Отто, он приводил в дом Неттлингера и учителя гимнастики; Отто… я поняла, что это значит, когда говорят: «От человека осталась одна только видимость»; от моего сына Отто осталась одна только видимость, одна оболочка, которая быстро наполнялась другим содержанием, он принял «причастие буйвола», принял огромные дозы его, у него высосали всю кровь и накачали ему новую; взгляд Отто стал взглядом убийцы, и я в страхе прятала от него твои записки».
«Но они сменяли друг друга, они ходили есть по очереди, ибо отказаться от еды было выше их сил; и когда они подбегали ко мне, я уже издали чуял, чем их сегодня кормили: картофелем с подливкой, жарким или капустой со шпигом; они били меня, и я думал: ради чего умер Христос, какая мне польза от его смерти, какая польза от того, что они каждое утро читают молитву, каждое воскресенье причащаются и вешают большие распятия в кухне над столом, за которым едят картофель с подливкой, жаркое или капусту со шпигом? Никакой! К чему все это, если они каждый день подстерегают меня и бьют? Вот уже пятьсот или шестьсот лет — недаром они кичатся древностью своей религии, — вот уже тысячу лет они хоронят предков на христианском кладбище, вот уже тысячу лет они молятся и едят под распятием свой картофель с подливкой и шпиг с капустой. Зачем? Знаете, что они кричали, избивая меня? «Агнец божий». Такое мне дали прозвище».
«Помнишь ли ты лозунг: «Победу надо завоевать, ее нам никто не подарит»; горе людям, не принявшим «причастие буйвола», ты же знаешь, что причастия обладают ужасным свойством, их действие бесконечно; люди страдали от голода, а чуда не случилось — хлеб и рыбы не приумножились, «причастие агнца» не могло утолить голод, зато «причастие буйвола» давало людям обильную пищу; считать они так и не научились: они платили триллион за конфету, яблоко стоило столько же, сколько лошадь, а потом у людей не оказалось даже трех пфеннигов, чтобы купить себе булочку, но они все равно полагали, что приличия и благопристойность, честь и верность превыше всего; когда людей напичкают «причастием буйвола», они мнят себя бессмертными».
«Письма с войны» — сборник писем Генриха Бёлля с фронтов Второй мировой. Бёлль — ставший после войны великим христианским писателем — на самой войне воевал на стороне нацистов. Письма эти — ценнейшее свидетельство: Бёлль — христианин и вот он воюет за нацистов. Сам Бёлль — не нацист, но он желал победы Германии, он против войны, но раз «она уже идет»… В общем, письма Бёлля показывает нам самую гущу исторических противоречий с христианином в центре. Цитата:
«Как распорядится Бог, я не знаю, но что Он ни делает, все к лучшему; мне по-прежнему стыдно надеяться, что Он все удачно устроит для нас, к тому же для этого есть чисто организационная возможность. Мы не станем уповать на слишком уж благополучный исход, чтобы потом не было так больно. […]
В последние недели, испытывая великие муки, заливаясь кровью и слезами, я страстно молил Бога избавить меня от такого униженного и мученического существования, и часто во мне действительно зарождалась надежда, что Он внемлет моей просьбе, именно часто, но не всегда. Я не просил Бога оградить меня от страданий, нет, ибо тогда я сброшу с себя крест, я — христианин и считаю, что этот знак выжжен в моем сердце и моей душе; нет, я ничего не имею против страданий, но я молил Его освободить меня только от одного страдания — быть прусским солдатом при данных обстоятельствах без шанса на уверенность в утешении… Завтра или послезавтра решится моя судьба. Если меня отправят далеко, я предприму все усилия, чтобы перед отъездом повидать тебя […] Вверим же себя в руци Божии».
«Александр Шморель» Игоря Храмова — биография немецкого, православного студента, одного из основателей «Белой Розы» — антинацистской организации, действовавшей в Германии во время власти Гитлера. Александр Шморель канонизирован Православной Церковью как мученик.
Александр Сокуров — безусловно, один из лучших современных режиссеров. Два замечательных фильма из его «трилогии о власти» повествуют о войне.
Сам режиссер описывал концепцию цикла так: «Во всех этих фильмах я стремлюсь показать, сколь важна очеловеченная власть. И что власть — не от Бога, она — от людей».
«Молох» — фильм о Гитлере, о дошедшей до последнего края самообожествленной власти. Вторая линия фильма, про «Ади и Еву» — с понятными аллюзиями.
Приведем отрывки из сценария фильма (диалог Гитлера и священника):
«— Сколько дивизий СС находится в моем распоряжении? — задал вопрос хозяин без видимой связи с контекстом разговора.
— Не имею понятия.
— Шесть, — сказал фюрер. — И ни один из этих солдат не ходит в церковь. А куда они идут, вы знаете?
Гость промолчал.
— На смерть, — сухо объяснил Ади — Ваш племянник вместе с вами ходил в церковь. Но на смерть почему-то не пошел, хотя видел в церкви каждый день распятого Бога. Кто объяснит этот парадокс? Молиться распятому мертвецу и не хотеть умереть!..
— Ответ на это дает молодость, — попытался возразить пастор
— Нет, — жестко отрубил фюрер. — Ответ на это дают личинки мухи.
Гость нервно передернул плечами, когда услышал про мух. Он оглянулся и, вместо того чтоб следить за извилистой прихотливой мыслью хозяина, заинтересовался, а не подслушивают ли их. Ева сделала вид, что ничего не знает, взяла в руки тряпку и начала протирать большое зеркало.
— Сколько яиц откладывает муха? — спросил между тем Ади. Пастор пожал плечами.
— Несколько миллионов, — сам ответил на свой вопрос фюрер. — Сколько яиц погибает?
Гость снова промолчал
— Несколько миллионов. То есть все яйца, которые отложены, все погибли. До единого. Но мухи-то живы! Живы!.. Откуда, я вас спрашиваю?!
Пастор стоял, опустив голову как школьник.
— А живы они потому, что это кому-то выгодно. Кто-то заботится об их маленькой жизни и продлевает ее вопреки всякой вероятности, вопреки яйцам и прочей чепухе! Вопреки науке, логике и разумению! Я не знаю, кто это. Может, Бог, а может, мировой закон, космические излучения, судьба, эволюция… Не знаю. Но то же самое происходит с человеком. Если природе нужно, чтобы этот конкретный человек жил, его ничто не уничтожит, ни Восточный фронт, ни Западный. А если он ничего не стоит, если это фитюлька, тряпка на эволюционной лестнице, то и сгинет, исчезнет без всякой моей помощи!..
Глаза у Ади вылезли и налились голубой водой. Ева от смущения начала напевать под нос какую-то веселую песенку.
Пастор опустил свою голову еще ниже. Пробормотал:
— Человеку свойственно питать иллюзии… И я здесь не исключение. Я довольно часто веду с вами разговоры в своем воображении. И каждый раз на что-то надеюсь. Вы ведь из католической семьи, и в некоторых ваших речах можно найти подобие духовности. Но на что мне надеяться, смешной я человек? Что я хочу услышать от того, кто не оставил от церкви камня на камне? Молодежи вы запрещаете бывать в храмах, старики боятся, тоже не ходят туда, священников сажаете и ведете за ними слежку. А я все рассказываю, все прошу вас о чем-то, будто вы Христос…
Почему я так глуп?
— Христос был сыном римского легионера, и не надо у него ничего просить. Он умер и ничего вам не даст, — сказал Ади.
В голосе его послышалась усталость. После первых минут возбуждения фюрером начала овладевать апатия».
«Германия, год нулевой» (1948) — один из самых сильных фильмов Росселлини. Здесь автора можно определить как исследователя-моралиста. «Год нулевой» — то есть сразу после войны.
Обычная немецкая семья. 12-летний мальчик встречает некое средоточие зла — нациста и педофила, который уговаривает мальчика убить своего отца… Далее — история 12-летнего отцеубийцы.
Финальную сцену многие называют самой страшной в истории кино.
Христианин на войне: Япония
«Море и яд»Эндо, классик японской литературы, был христианином. Во время войны его призвали в армию, но из-за плохого здоровья в боях он не участвовал.
В Японии, как и в Германии в те страшные годы, проводили чудовищные опыты над людьми. Об этом — роман Эндо.
Он прослеживает судьбу трех японцев, проводивших вивисекторские опыты над американскими военнопленными. Как это возможно вообще? Что чувствовали «врачи-палачи» при этом? Где здесь совесть? На эти тяжелейшие вопросы пытается ответить христианин Эндо.
«Солнце» — третья часть трилогии Сокурова о власти, посвященная императору Хирохито. В «Молохе» и «Тельце» Сокуров показал саморазрушение власти, которая, обожествив себя, губит все вокруг. В «Солнце» показан другой путь — смирения.
Японский император считался богом по вере синтоистов и по закону государства. В фильме император Хирохито понимает весь ужас такой ситуации и ради спасения своей страны идет на капитуляцию, отказываясь от своей «божественности». Гитлер, в противоположность ему, в самоослеплении продолжает войну, приводя Германию к полному крах. Хирохито смиренно и человечно отказавшийся от претензий власти, свою страну спасет.
Путая власть с Богом — мы выбираем смерть, отделяя Божье от кесарева — выбираем жизнь.
Христианин на войне: Италия
Росселлини начинал режиссерскую карьеру при режиме Муссолини.
«Человек с крестом» (1943) — по дате выхода и национальности режиссера можно понять «ангажированность» этого фильма. Фильм действительно патриотический, то есть в тех условиях — профашистский. Тем не менее, его стоит посмотреть.
Капеллан и раненный офицер, итальянцы, попадают в плен на русском фронте. Главный интерес фильма и его «оправдание» составляет фигура священника, исполняющего свое служение в истинно христианском духе в адских условиях войны — несмотря на весь патриотический пафос режиссера.
Обвинять Росселлини в беспринципности не стоит. Следующие его фильмы, уже антифашистские, не свидетельствуют в пользу его «продажности»: снимая на средства тоталитарного государства заказные фильмы, Росселлини одновременно подпольно снимает антифашистские репортажи — этот-то его антифашизм и станет явным в будущих фильмах. Идти же на сделку с тоталитаризмом и своей совестью в XX веке пришлось не одному только Росселлини…
Христианин на войне: Россия
«Прокляты и убиты»Эту книгу называют чуть ли не единственной правдивой о войне. Безусловный шедевр.
Герои этого романа — обычные солдаты в своей обычной жизни. Первая часть, «Чертова яма» — посвящена даже не фронту, а учебке, изнанке военной жизни. Во второй, «Плацдарме», описана переправа через Днепр и бой за плацдарм у села Великие Криницы.
«Прокляты и убиты» — превосходный роман не только по своим чисто литературным достоинствам и по своей правде. Его сила — в дерзновенной попытке увидеть религиозное измерение войны. К этому отсылает и само название романа — цитата из старообрядческой стихиры: «все, кто сеет на земле смуту, войны и братоубийство, будут Богом прокляты и убиты».
Роман посвящен тяжелой, но светлой судьбе русского священника Псковской православной миссии в годы фашистской оккупации. Едва ли не впервые в нашей литературе так подробно раскрывается образ священнослужителя, оказавшегося между атеистических жерновов большевистской и гитлеровской власти.
Основа одноименного фильма.
«Восхождение» (1976) — экранизация повести В. Быкова «Сотников».
Приведем цитаты из выпуска телепрограммы «Библейский сюжет», посвященному «Восхождению»:
«1976 год. Лариса Шепитько заканчивает «Восхождение» — фильм о войне, который неизбежно должен попасть на полку, потому что «вместо партизанской истории, — как считают контролирующие органы, — снята «религиозная притча с мистическим оттенком». — Таких партизан еще не было — говорят ей. Но Ларису волнует иное.
Пытливо вглядываясь в глаза собеседнику, она обеспокоено спрашивает: «Но ведь это не совсем о войне. Вы поняли?»
«Со времен Христа появляются люди, которые отдавали себя другим, но многому ли подвиг Христа научил человечество?» Это вопрос — один из главных в картине. Лариса Ефимовна говорила о нем не всем, но, кажется, все его понимали. С невероятным достоинством, по-христиански испросив друг у друга прощения, идут на смерть как одна семья староста Петр Сыч, безвинные Аксинья и еврейская девочка Бася, не выдавшая немцам человека, у которого она пряталась. Сотников уходит, улыбаясь…
Приступая к «Восхождению» Лариса говорила так: «История о том, как один предает другого, стара как мир и ассоциируется с библейской притчей. Во все времена были Рыбаки и Сотниковы, были Иуда и Христос. Я не религиозна, но, раз эта легенда вошла в людей, значит, она жива, значит, в каждом из нас это есть».
После фильма — она стала верующей, и долго не понимала, что ей теперь снимать».
Христианин на войне: Сербия
«Сквозь тюремное окно.
Земля недостижимая»
Святитель Николай Сербский во время оккупации своей Родины нацистами находился в концлагере Дахау. Здесь мы поместили две книги святителя, посвященные этому страшному периоду его жизни:
«Земля недостижимая» — художественное сочинение о суде нацистов над самим Христом…
«Сквозь тюремное окно» — книга записей дневникового характера, обращенных к сербскому народу, написанная в концлагере.
В этих книгах святитель Николай пытается осмыслить кошмар, настигший мир в те годы.
Отрывок из последней речи осужденного Христа в книге «Земля недостижимая»:
«Ваши германские предки, как и наши славянские, приняли эти слова истины [слова Евангелия] с радостью и страхом подобно строителям, которые долго и напрасно строили на песке и вдруг нашли живой камень и начали радостно возводить здания на нем. Я сказал строить радостно, но и осторожно, и со страхом, чтобы не упасть на тот Камень или чтобы Он не упал на них, ибо Он страшно велик и могуч, и превозмогает любую силу человеческую. Однако вы, ваше поколение, смеясь над «наивностью» ваших крестоносных предков, отвергли этот Камень, как и евреи отвергли его в начале. И хотя вы евреев теперь изгоняете, в отношении того великого Камня вы с ними единомышленники. Отвергнув Камень, что кладут во главу угла, вы начали созидать на песке древних тевтонских басен и грубой римской культуры. Целью своего созидания вы взяли подземную Валгаллу, обиталище душ убитых в бою воинов, вместо небесного Рая, а вождем сделали Кесаря вместо Христа. Вы провозгласили реальностью сны и фантазии, а реальность Бога назвали фантазией. И с такими якобы новыми понятиями, которые фактически были извлечены из старых тевтонских гробниц и римских развалин, вы повели немецкий народ на поиски Земли Недостижимой, то есть в бой за созидание рая на земле за счет расширения своих территорий, порабощения или истребления остальных народов».
Сербии пришлось невероятно тяжело во время Второй Мировой войны. Сербская Церковь приобрела в те годы множестсво новых мучеников…
Одна из них — Яглика Пивская.
Николай Сербский посвятил целую книгу христианскому размышлению о «смысле» войн — «Война и Библия».
Христианин на войне: Франция
У Франции странная роль в этой страшной войне. Великая военная держава позорно сдалась Германии, установив у себя вишистский, т. е. — фашисткий режим . Честь Франции спасли небольшое колличество участников Сопротивления. Среди них – великие христиане и писатели Жорж Бернанос и Франсуа Мориак.
«Униженные дети. Дневник 1939–1940» — книга великого христианского писателя Бернаноса, его отклики на «странную войну», когда его горячо любимую страну — Францию — оккупировали немцы. Участник Первой мировой из далекой Бразилии наблюдает Вторую мировую.
«Сохранять достоинство» Бернаноса — сборник публицистики «французского Достоевского». Политическое эссе «Большие кладбища под луной», разоблачающее франкизм, памфлет «Мы, французы», повествующий о событиях, приведших к мюнхенскому сговору, статьи времен второй мировой войны.
Бернаноса как художника и публициста отличает темперамент, сила сатирического обличения. В статьях «Сохранять достоинство» он показал пример подлинно христианского, пламенного, умного слова, прозвучавшего в темную эпоху истории.
Публицистика военных лет Мориака
«17 июня, когда маршал Петен дал родной стране «высшее доказательство своей любви к ней», французы услышали по радио голос, уверявший их, будто Франция никогда еще не была так взыскана славой, как ныне.
Ну уж нет! У нас остался единственный шанс на спасение — никогда больше не лгать самим себе. Признаем же, что мы на дне бездны унижения. Измерить эту пропасть трезвым взглядом вовсе не значит оскорбить наших героических солдат или их командиров. Мы благодарны нашим зарубежным друзьям за хвалу, которую они нам расточают.
Но мы не имеем права выколоть себе глаза, лишь бы не замечать, что величайшее в нашей истории поражение — отнюдь не случай, ее гримаса судьбы. Только при условии, что мы осознаем как непосредственные, так и отдаленные причины разгрома, мы обретем возможность оправиться от него. И еще при условии, что все французы без различия классов и партий покаянно ударят себя в грудь».
Христианин на войне: Англия
«Офицеры и джентльмены» — роман о «католическом джентльмене», в некотором роде — идеале Ивлина Во. История католика из аристократической английской семьи во Второй мировой (роман во многом автобиографичен). Что касается сатиры — здесь Во обсмеивает полковую жизнь, армейскую бюрократию, политику.
«Гай же не имел никакого желания ни внушать, ни убеждать, ни делиться своими взглядами и мнениями с кем бы то ни было. Он не дружил ни с кем даже на почве своих религиозных убеждений. Он часто жалел, что живет не во времена действия законов против папистов и нонконформистов, когда Брум был одиноким передовым постом католической веры, окруженным чуждыми этой вере людьми. Иногда он воображал себя отправляющим в катакомбах перед концом света последнюю мессу для последнего папы».
«Не жалейте флагов» — еще один роман Ивлина Во о начале Второй мировой — Странной войне. Богатые бездельники, «золотая молодежь» интригуют или просто занимаются откровенной ерундой в самый страшный быть может час истории: безнравственность высших классов и безумие бюрократии. Здесь сказалось «злобно веселое и всё же существенно религиозное нападение на столетие, которое, по мнению Ивлина Во, разорвало питающий корень традиции и иссушило все ценности времени, в котором жил автор», как сказано в некрологе «Тайм». Критик Сисман считал «Не жалейте флагов» высшим достижением Во — «едкая ирония ранних романов здесь соединилась со зловещей серьезностью поздних»
«Ведомство страха» — один из шпионских романов Грэма Грина (который сам был разведчиком во время войны). Мрачная атмосфера Лондона под немецкими бомбежками. Военная истерия и паранойя по поводу шпионов. И как всегда у Грина — философская, моральная подоплека.
Христианин на войне: Польша
«Жизнь за жизнь»«Жизнь за жизнь» (1991) — фильм, основанный на реальных событиях. Священник-францисканец Максимилиан Колбе, канонизированный Католической церковью, был узником Аушвица. Там он добровольно пожертвовал жизнью ради незнакомого ему человека.
«Страстная неделя» (1995) — многие считают этот фильм неудачей Вайды. Может быть и так, но «Страстная неделя» ценна тем, что воплощает в себе некий итог философию Вайды (действительно, может быть, из-за того, насколько «в лоб» она снята).
Здесь хорошо видны несколько уровней смысла. Фильм посвящен восстанию варшавского гетто в 1943 г. — исторический фильм, типичный рассказ Вайды о Польше и оккупации. Здесь видны бессмысленность и абсурд истории, идеологий, войны, ужас насилия. В этом абсурде зарождается тема личной моральной ответственности, выбора меж добром и злом. И выбор добра в этом мире всегда — Крест.
Фильм достигает смысловой кульминации: через историю, абсурд истории и моральную притчу Вайда восходит к Евангелию, к Страстям Христа.
Христианин на войне: русское зарубежье
Русская диаспора во время войны раскололась. Часть из-за своей ненависти к большевикам поддержала фашизм… Другая активно боролась с ним: некоторые из борцов ныне почитаются святыми.
Мать Мария (Скобцова) укрывала евреев от нацистов. Это привело ее в концлагерь, где она приобрела мученический венец. Прочитать об этом можно в книге отца Сергия Гаккеля «Мать Мария». Или посмотреть одноименный фильм.
Один из сподвижников матери Марии — отец Димитрий Клепинин. Он тоже погиб в концлагере. Читайте о нем в книге «Жизнь и житие священника Димитрия Клепинина».
Мы как раз сейчас записываем прекрасный курс лекций о парижских новомучениках, в частности о Илье Бунакове-Фондаминском (эсеровский террорист, ставший православным святым и умершем в нацистском концлагере), матери Марии и Юрии Скобцове.
В 1940-х в Париже было много православных, изгнанных из России. Один из них — тогда молодой, будущий великий проповедник и пастырь Антоний Сурожский. Он воевал за Францию, а после ее поражения участвовал в Сопротивлении. Об этом читайте в сборнике «Без записок».
Там же, в оккупированном нацистами Париже, жил великий христианский мыслитель Николай Бердяев. О своей жизни в годы оккупации он рассказал в книге «Самопознание».
Церковь во время войны
Несколько лекций по истории русского Православия во время войны.
Лекция отца Георгия Митрофанова «Война и перемены в жизни Церкви».
Лекции Алексея Беглова:
«Церковь и Великая Отечественная война»
«Церковь на оккупированных территориях»
«Встреча с митрополитами 1943 г.»
