на наш Телеграм
Книга «Бога нельзя выдумать. Беседы с подростками о Христе и Церкви», вышедшая в издательстве «Никея», — это беседы митрополита Антония Сурожского с подростками в летнем лагере Сурожской епархии.
Владыка Антоний говорит с ними очень честно и очень глубоко — кажется, в чем-то глубже и откровеннее, чем со взрослыми.
Предлагаем вашему вниманию главу из этой книги — беседу с молодыми людьми, будущими вожатыми лагеря, состоявшуюся 17 мая 1989 года.
Я хотел бы поговорить о том, как можно исследовать себя, что необходимо исповедовать и как исповедь зависит от возраста того, кто в ней участвует.
Во-первых, позвольте заметить, что я бы отделил тех, кто впервые приходит на исповедь, от остальных. Что касается первых, я бы никогда не стал советовать ребенку исповедоваться, если он сам еще не различает добра и зла. Думаю, что не стоит формировать у маленького человека представление о добре и зле, проецируя взгляды его родителей. […] Часто это размывает для него понимание, что по-настоящему дурно, а что хорошо. Ведь сам факт, что родителям что-то не нравится, и они ожидают чего-то другого, еще не доказывает, что это «что-то» — плохо. Неудобства, возникающие у матери, отца или педагога, вовсе не говорят о том, что ребенок поступает дурно.
Приведу пример. Это случилось очень давно, еще в 1948 году. Я был на конференции, где выступала французский детский психолог по имени Франсуаза (имеется в виду Франсуаза Дольто — известный французский психоаналитик, педиатр, одна из ключевых фигур французского психоанализа, и детского психоанализа в частности. — Прим. ред.). Она рассказывала о своей четырехлетней дочери. Маленькой девочке очень нравилась молитва, посвященная Богоматери, — в семье было принято читать ее перед сном. Малышка называла ее «la belle» — «прекрасная». Однажды вечером она с грустью призналась матери: «Мы сегодня не сможем произнести прекрасную молитву», и когда та спросила почему, ответила: «Потому что я плохо себя вела». — «Что же плохого ты сделала?» — «Я сделала лужу на ковре, и ты очень рассердилась». Мама была умная. «Ты не виновата, — сказала она, — ты просто не смогла сдержаться. Это моя вина. Я не должна была на тебя сердиться. Мне следовало заранее сводить тебя в туалет, а я этого не сделала. Я была неправа. Надо было просто вытереть ковер». Так что очень важно не навязывать ребенку определенный взгляд на правильное и неправильное, опираясь исключительно на суждения родителей, учителей, старших товарищей. Да, дети могут быть правы или неправы, однако взрослый тоже может ошибаться. Это не вопрос нравственности, а вопрос общественного или житейского порядка. Например, ребенок может быть наказан за нарушение дисциплины или за то, что он проигнорировал правила, установленные дома или в школе. Но при этом его проступки нельзя назвать безнравственными. Нельзя заставлять ребенка идти с этим на исповедь и признавать за грех то, что не вредит его нравственности…
Второе. Исповедь ребенка, впервые приходящего к священнику, не должна походить на исповедь взрослого. Детей не нужно спрашивать, исполняют ли они заповеди Христа, соблюдают ли ветхозаветные десять заповедей. Все это придет, но позже — на втором этапе. Первый вопрос, который я бы задал: «А знаешь ли ты хоть что-то о Христе?» Если он скажет:
«Ничего не знаю», то слова, обычно произносимые перед исповедью: «Христос невидимо присутствует сейчас здесь, перед тобой», ничего не будут для него значить. Можно попробовать расспросить его подробнее, но при этом надо понимать, что ребенок просто не знает о высшем авторитете.
Если ребенок ответит: «Да, я знаю о Нем», то я задам следующий вопрос: «Он тебе нравится? Если бы ты встретился с Ним, ты стал бы Его другом?» Допустим, он скажет: «Да, Христос мне нравится, я хочу быть Его другом». Тогда я бы спросил: «А знаешь ли ты, что Он любит, а что нет? Что одобряет, а что нет?» Когда передо мной дети чуть постарше, я могу даже поинтересоваться, понимают ли они, как и почему убили Христа. Получив ответ о том, что Бог любит и что Он не одобряет, я дальше спрошу: «Ну, а как насчет тебя? Ведешь ли ты себя как верный, надежный друг? Относишься ли к Нему, как относился бы к настоящему школьному товарищу? Предан, верен ли ты Ему, готов ли сделать все, что в твоих силах, чтобы поддержать, быть заодно с Ним? Будешь ли ты бороться со своей ленью, трусостью, страхом перед осуждением окружающих, которые могут посмеяться над тобой, потому что ты дружишь с Тем, кого не очень-то любят?» В общем, можно привести много примеров в том же роде.
Ведь в христианстве главное — это отношения с Богом, со Христом. Держа это в голове, можно пойти дальше и спросить: «Если кого-то из твоих друзей поднимают на смех, хватит ли у тебя мужества заявить: „Я за него, он мой друг“? Не присоединишься ли ты к издевающейся толпе? Когда твоего друга бьют, поспешишь ли ты ему на помощь или переждешь в сторонке?» Не обязательно формулировать эти вопросы так же, как я, но общее направление, думаю, понятно. Тогда человек сможет начать оценивать себя и свои действия в доступных ему категориях.
Дети любого возраста (я, конечно, говорю не о трехлетних малышах, но о том возрасте, когда дети обычно начинают ходить к исповеди) понимают, что такое дружба, что значит любить кого-то, симпатизировать кому-то. Они знают, как быть надежным товарищем, играть честно, по правилам, не предавать и не подводить другого.
На следующем этапе уже можно поставить вопрос так: «Ну, раз ты все это понимаешь, то не кажется ли тебе, что ты совершил что-то недостойное по отношению к своему Другу?
Ты только что сказал, что Христос тебе друг. Есть ли что-то, о чем ты сожалеешь — думаешь: „Зря я так поступил“? Или и того хуже: „Да, я сделал это, но хотел бы, чтобы Он никогда об этом не узнал“. Это худший вариант, потому что тогда между тобой и Христом встает ложь, а этого ты не можешь допустить, если стремишься иметь чистые, честные и прямые отношения».
Исповедь должна быть личной — лично моей, а не общими словами.
***
Теперь поговорим о тех, кто вполне способен различать добро и зло, понимать, что хорошо, что плохо, где тьма, а где свет, что чисто, а что нечисто. Дети созревают, умственно развиваются, у них накапливается опыт, с годами может меняться точка зрения, подход. Что-то казалось раньше мелким, но вдруг приобретает огромное значение, и наоборот. По сути, вступив в категорию людей, которые в состоянии сказать: да, это правильно, а это дурно, вы входите в широкую общность. Все принадлежащие к ней созревают, меняются, их понимание становится более тонким. Это значит, что каждый из вас, подростков, а также ваши родители и руководители должны прежде всего сами разобраться в себе.
Каким образом мы можем честно взглянуть на себя? На каждом углу вы слышите: «Спросите себя, что с вами не так». Я это в корне не приемлю и абсолютно убежден, что нельзя давать такой совет. Потому что, следуя ему, человек проведет всю свою жизнь, уставившись в зеркало и изучая, в чем его несовершенство и уродство, в то время как ему следовало бы искать в себе образ Божий.
Помню одну нашу пожилую прихожанку (она уже умерла), какое-то время она жила в приходском доме, где жил и я. Эта женщина была чрезвычайно любопытна и страшно любила совать нос в чужие дела. Как-то раз чудесным весенним днем я не нашел ее дома, хотя она была мне нужна. Решив, что она, наверное, ушла в магазин, я все же выглянул в окно кухни и поискал ее взглядом в нашем маленьком дворике. И тут заметил, что она низко склонилась над мусорным баком. Согнувшись почти пополам, она выискивала обрывки чужих писем, чтобы прочитать, что в них написано. Представьте: голубое небо, свежий ветерок, молодая весенняя зелень, поют птицы, а она вся поглощена содержимым зловонного мусорного бака!
Так вот, когда вам говорят, что нужно за- глянуть в себя и отыскать в себе уродливое, неладное, гнилое, вы оказываетесь именно в та- ком положении. Жизнь прекрасна, на небе ни облачка, вокруг весна, а вы созерцаете лишь грязь и отбросы — и ничего больше.
Когда-то один мой друг, намного старше меня, написал книгу или, скорее, брошюрку под названием «Что является грехом с точки зрения Православия». Ее перевели на французский, причем делал это переводчик средней руки. В его передаче заголовок звучал буквально так: «Как грешить по-православному». Кто-то начинает листать Евангелие или готовые списки грехов, выискивая все, что может оказаться греховным, примеряя к себе: не сделал ли я это? Но при этом очень часто, когда вы обращаетесь к Евангелию или к благочестивой литературе, то обнаруживаете там упоминание грехов, о которых раньше ничего не знали.
И тогда вы начинаете думать уже о самом этом грехе: «О, это интересно!» Именно так!
Это то, что мне не нравится в Каноне Андрея Критского. До того, как я впервые прочел его, я не подозревал, что существуют такие грехи, которые он описывает, я никогда их не пробовал, а теперь я о них знаю.
Несколько лет назад в нашем лагере была девочка, во время бесед всегда сидевшая с очень печальным, несчастным лицом. Как-то она сказала: «Отец Антоний, меня погубит тщеславие». «Почему же?» — спросил я. «Когда я смотрю в зеркало, то всякий раз думаю, какая я хорошенькая. Что мне делать?» Я ответил: «Встань перед зеркалом и рассмотри каждую черточку своего лица в отдельности. Перечисли все, что покажется симпатичным. Скажи себе: „Как здорово, что Бог сотворил меня красивой!“ Поблагодари Его за это. А затем скажи: „Господи, прости меня за то, что все, что я смогла добавить к Твоему чудесному творению, к этому красивому лицу, — это его несчастное кислое выражение“».
***
Я думаю, именно так следует подходить и к вопросу «исследования своих грехов». Сначала спросить себя — прямо и честно — что во мне есть истинного, правильного, прекрасного? Какие есть зачатки доброго и хорошего? Предположим, я правдив, честен, верен и так далее. Составьте по возможности объективный список положительных черт. Впоследствии, возможно, вы пересмотрите его и скажете:
«Я не настолько предан друзьям и близким, насколько предполагал». Или: «Я не так уж и умен»… Но это уже другая история — жизнь внесет свои поправки, личный опыт подтвердит, правы ли вы были. Но, так или иначе, прежде всего нужно отыскать в себе все самое лучшее. А после этого задаться вопросом: насколько я соответствую красоте и правде, которые живут во мне и о которых я знаю? Скажем, я люблю правду — а часто ли я лгу? Как часто я лукавлю? Насколько часто я из трусости не поступаю по правде? Или так: да, в целом я верный, и все же на прошлой неделе я фактически предал одного из своих друзей. Над ним насмехались, а я не пришел ему на помощь, спрятался, поспешил незаметно уйти в тень. Подобные ситуации всем знакомы, их легко представить.
Вы поймете, что было множество моментов, когда вы согрешили против правды и добра, на какие были способны, совершили что-то, что недостойно того лучшего, что есть в вас. Вы скажете себе: «Я испугался и отступился, я обманул, но я не трус и не предатель по природе». Что я должен сделать, что бы бороться с этим? Задайте себе этот вопрос.
Когда вы стоите перед лицом своей совести (я говорю в первую очередь о собственной вашей совести), как вы оцениваете себя? Я неправ здесь, неправ в этом… Таков первый шаг самоиспытания. Начните с красоты, а затем обратитесь к Богу: «Господи, зачем я натянул на свое прекрасное лицо это отвратительное выражение? Ведь я — икона, образ Христа. Ради чего я намалевал поверх него уродливые черты или стер то, что должно было быть видно всему миру?»
В любом случае прежде всего смотрите на прекрасное.
Представьте, что перед вами старинная картина, пострадавшая от рук вандалов, от перепадов температуры, неправильного хранения и прочих внешних воздействий. Вы же не будете сосредотачиваться на повреждениях, а первым делом постараетесь рассмотреть уцелевшую красоту. Далее, конечно, надо будет задуматься о том, как реставрировать оставшееся, вернуть к первоначальному виду то, чему нанесен ущерб. Но никто не начинает воссоздание произведения, вглядываясь в повреждения и выдумывая, как бы это заменить, зарисовать по своему усмотрению. И к себе нужно относиться именно как к произведению искусства. Любой человек — это драгоценное сокровище, прекрасное творение, созданное Богом, пусть и поврежденное. Пусть он посмотрит на то, что составляет эту красоту, а потом подумает, как подправить здесь и там испорченное. И тогда образ будет восстанавливаться, становиться все более цельным.
***
Однако этого не всегда достаточно, потому что нам не всегда хватает рассудительности и прозорливости. Следующий шаг — спросить себя, чему учит Евангелие.
Возьмите Евангелие и читайте его, читайте — не с благочестивым выражением на лице, не с готовностью сказать «да» каждому слову только на том основании, что это — святая книга, и она не может ошибаться, а можем ошибаться только мы…
Читайте его, как читаете литературу, как слушаете чью-то речь или лекцию. И тогда обязательно найдутся отрывки, которые заставят вас воскликнуть: «О, как это прекрасно и истинно! Просто замечательно!» Такие мгновения (даже если они очень краткие) чрезвычайно важны, потому что эти минуты вы с Богом заодно. Вы — единомышленники. Вы понимаете Его, а Он понимает вас, вы встретились и можете сказать: «Вот лучшее, что есть во мне, я должен постараться это запомнить и быть верным этому, потому что в этом я подобен Богу».
Будут отрывки, ничего не говорящие вам. Обратитесь к Богу: «Прости, я еще не дорос до понимания этого текста». О некоторых отрывках Писания вы скажете: «Спасибо, но это не для меня». Тут остановитесь и подумайте: «Я ведь назвался другом Христа и видел, что нас многое роднит. Но теперь, после того, что мне открылось, я говорю: „Ну уж нет! Если Ты, Господь, таков, я не хочу иметь с Тобой ничего общего“». Дальше придется взвесить все за и против и решить, что же для вас ценнее: то, что Христос ваш друг, или то, что следовать за Ним, жить по Его правилам слишком опасно, сложно, неприятно, непредсказуемо. Это касается любых взаимоотношений. Готов ли я дружить, считаясь с интересами своего друга, а не только со своими? И на что готов мой друг ради меня? Так что вторая стадия — свериться не просто с тем, что вы знаете о самом себе (я благочестив, здравомыслен и надежен), но и с тем, что открывает о Себе Господь в воплотившемся Христе. Он, будучи человеком, при этом так велик, так прекрасен, что способен соединиться с Богом во всей Его полноте, а мы бываем едины с Богом лишь мимолетно, на краткие мгновения.
***
Есть еще несколько моментов. Стоит задаться вопросом: а что обо мне думают другие, что они могут подсказать мне? Что они говорят за моей спиной? Это единственная ситуация, в которой сплетни бывают полезны. Сплетни — одно из самых уродливых явлений, какое только можно представить, но иногда до вас доходит отзыв, который в лицо никто не решился бы произнести. Со мной такое не раз случалось, особенно в последние пару лет. Люди говорили между собой: «Отцу Антонию надо перестать вести беседы. Он бесконечно повторяется. Его скучно слушать». Никто не решился прямо сказать мне об этом, но слухи о таких разговорах до меня дошли, и я принял их к сведению. Я теперь поступаю по-другому, иначе, чем раньше, потому что это мне не понравилось. Меня огорчила не сама критика в мой адрес, а то, что я не оправдал ожиданий. Ошибся, не справился со своей задачей и обманул надежды многих людей.
Так что можно прислушаться к пересудам, когда они доходят до вас. Важно обратить внимание на мнение близких людей, друзей, готовых честно сказать, что они о вас думают. Я не говорю, что они должны рубить правду без оглядки. Иногда кто-то из них делает вскользь замечание или произносит что-то тихо и тактично, но я не слышу, потому что не желаю слышать. Гораздо приятнее считать себя славным человеком, чем услышать то, что недавно мне сказал один человек по телефону: «Неужели ты не осознаешь, что ты всего лишь беззубый старик?» Тут я призадумался. Конечно, я знаю, что у меня не хватает зубов — три из них я только что сломал… но в остальном… Где кончается моя старческая немощь и начинается лень, насколько я грешу в этом отношении? Мне семьдесят пять лет, и с этим ничего не поделаешь, но лени и равнодушию можно противостоять и в этом возрасте. Все это надо учитывать.
Однако обращать внимание на то, что люди говорят или думают о вас (даже если они только намекают, походя бросают отдельные реплики), надо вдумчиво. Вас могут хвалить за то, что на самом деле недостойно похвалы, или критиковать несправедливо. А могут похвалить или раскритиковать заслуженно. О вас могут отзываться хорошо, потому что с вами легко ладить, но это качество происходит от того, что вы трусливы, мягкотелы, покладисты. Или, напротив, вы — источник вдохновения для окружающих. А это совсем другое дело.
Так что когда слышите критику или похвалу, задайтесь вопросом — сколько в этом истины? Этот человек видит меня таким — но почему? Потому ли, что людям просто удобно, что я такой? Или то, каков я, служит вдохновением? Или наоборот: ему или ей ужасно мешает, что я таков? Или очень хорошо, что я таков, — я как бы служу вызовом? Можно рассматривать себя еще и под таким углом.
***
Не исключено, что вам доведется помогать детям готовиться к исповеди. И тогда, если они попросят совета, поинтересуйтесь, что им особенно хорошо удается. Допустим, мальчик ответит: «Я хорошо играю в крикет». На это можно сказать: «А ты когда-нибудь жульничаешь в игре?» или «А всегда ли ты рад, когда хвалят другого?». Это просто пример, что можно сказать в подобной ситуации. Или такой вариант: «Ты утром слышал отрывок из Евангелия. В нем говорилось о том-то… Что ты об этом думаешь?» Ответы могут быть разными: «Ну, это все для взрослых». Или: «Христос требует этого, но мне это совершено не нравится, это слишком трудно». Тогда встает вопрос: «Но ты друг Христу? А что ты думаешь о дружеской преданности?» И как следствие: «А насколько ты верен другим мальчикам и девочкам?» Ведь потому что, только уподобляясь Христу, мы можем быть по-настоящему верны друзьям.
Или можно поставить вопрос так: «Как относятся к тебе товарищи, живущие с тобой в одной палатке? Критикуют ли они тебя за что-то? Как думаешь, они правы или ошибаются?» Возможно, ребенок подумает и скажет: вот здесь они правы, а здесь — нет. Вот и нашлось, в чем он согрешил — не против администрации лагеря, не против правил и дисциплины, а против людей, поступив с ними нехорошо. Предал, был нечестен. Если из-за него, скажем, вся палатка получила худшую оценку, значит, он подвел друзей. Это и есть предательство — и это вовсе не шутка. Вот список грехов, которые он может исповедать. И тогда это будет исповедь именно этой девочки или этого мальчика, а не универсальная исповедь, которую можно оттарабанить: «Я со грешил во всем», или: «Я нарушил Десять заповедей», или: «Я не соблюдал заповеди блаженства». Это не имеет никакого смысла ни для взрослого, ни для ребенка. Исповедь должна быть совершенно конкретной.
***
Если же мальчик или девочка приходит на исповедь и говорит: «Мне не в чем каяться», тогда уже священник должен решать, как быть дальше. Здесь возможны варианты. Он может усомниться: «Что, и правда ничего не было?», а дальше попробовать подтолкнуть собеседника к каким-то размышлениям. Возможна и другая реакция: «Как здорово! Ты исповедовался на прошлой неделе, и за эти дни не произошло ничего дурного, не было ссор и конфликтов с друзьями. Ты не сделал ничего, за что тебе было бы стыдно перед Богом и от чего Богу стало бы стыдно за тебя. Давай порадуемся этому и поблагодарим за это Господа». Такой отклик тоже иногда бывает очень нужным и важным.
И еще — очень важно объяснить, что покаяние лишь кажется обращенным исключительно в прошлое. Да, сначала надо дать оценку тому, что уже совершено. Но затем обязательно нужно создать «программу на будущее». Разбираясь с постыдными поступками, вызывающими отвращение и заставляющими краснеть, я должен постараться что-то изменить в себе. Речь не идет о радикальном преображении.
Абсурдно было бы требовать от кого-то полной перемены. Но небольшие изменения возможны, и здесь детям очень пригодится помощь.
Вам кто-то признался, что обнаружил ту или иную проблему в себе? Допустим, она не решается прямо сейчас в полной мере, но можно подумать, как предпринять первый шаг к ее разрешению. Поддержите человека в его борьбе, и первая победа придаст мужества для дальнейшего продвижения к цели. В чем-то поможете вы, что-то посоветует уже на исповеди священник.
Если при вашей поддержке участники лагеря будут выигрывать одну небольшую битву за другой, то постепенно поймут, как противостоять злу и победить его. А когда они по-настоящему поверят, что способны бороться и побеждать, тогда уже будут в силах дать отпор куда более серьезным трудностям.
Из книги «Бога нельзя выдумать. Беседы с подростками о Христе и Церкви». — М.: Никея, 2021.
