Подпишитесь
на наш Телеграм

 

   ×

Несмотря на то что про многодетность вышло уже достаточно публикаций, Денису Собуру, преподавателю ПСТГУ, удалось, на наш взгляд, сказать нечто новое.

Уже много дней я пытаюсь высказаться по поводу интервью о. Павла Великанова. Пытаюсь и не могу. «Не то», слышу я голос того самого Мюнхгаузена… Да, в этой дискуссии было сказано очень много верного. Причем с обеих сторон. Но поскольку тема болезненная, то каждый подсознательно пытается выразить свою личную боль. А если человек говорит о боли, ему нужны принятие и поддержка, а не контраргументы. Именно поэтому аргументы в большинстве своем не будут услышаны. Диалог осложняется и тем, что нельзя создать общее пособие по христианской жизни для всех. Все люди разные, и, что еще важнее, все в своей жизни проходят разные стадии. А мы занимаемся тем, что создаем пособие для самолечения, которое должно быть всеобъемлющим. А самолечением заниматься нельзя. Нельзя, но необходимо.

В любой области человеческой деятельности нам нужны учителя. Христианская жизнь здесь не является исключением. Да, Бог мог бы научать людей непосредственно. Но Он избрал другой путь. Он устроил мир так, чтобы люди учились от других людей. И даже Сам для этого стал человеком. Да, случается и непосредственное вмешательство Бога, но это скорее исключение, чудо, чем общее правило.

Решай сама

Сегодня очень часто можно услышать эти слова, перекладывающие ответственность на человека. Считается, и не без оснований, что человек сам в состоянии адекватно оценить ситуацию. Но ведь это не всегда верно. Новый Завет довольно часто говорит о том, что слишком многое в нашем поведении определяется нашим окружением «Разве не знаете, что малая закваска квасит все тесто?» (1 Кор 5:6). У нас очень любят фразу «Антоний, себе внемли», забывая то огромное внимание, которое апостол Павел уделял строительству общины. Это в теории человек решает все сам, исходя из своих личных убеждений. Этакий сферический конь в вакууме. На практике же мы весьма и весьма прислушиваемся к окружению. И когда, например, парень бросает своей подруге «решай сама, что ты будешь делать с зачатым ребенком», он не ее свободный выбор поддерживает,  а просто отказывается от собственной ответственности за ребенка, отцом которого он неожиданно стал. И услышав такие слова, она будет опираться на его выбор, за которым стоит, что этот ребенок ему не нужен…

В идущей дискуссии о многодетности часто звучат слова, что супруги должны сами решать, сколько детей иметь. Это, конечно, верно, особенно в теории.  Но на практике это приводит к тому, что супруги просто начинают искать образцы поведения в другом месте.  Если у нас нет модели христианской семьи, мы возьмем его в другом месте.  Вот я на днях был на свадьбе у коллеги. Образ нормальной семьи для светских 25-летних – это пожить друг с другом несколько лет до брака, купить машину, жениться, обеспечить себя материально, а ближе к 30 задуматься о детях. Ведь сначала нужна самореализация, образование, и вообще я почувствую себя старухой, если у меня появятся дети. Одни пеленки/памперсы и деградация. Такой образ жизни действительно адекватен сегодняшнему миру. Вопрос, насколько он адекватен Евангелию.

Христианская адекватность

Обсуждая многодетность, критики справедливо указывают то, что в Новом Завете нет призыва «рожайте как можно больше». Некоторые даже говорят о том, что многодетность – антихристианское понятие. В том смысле, что «анти» означает «вместо». И разговор о Христе подменяется разговором о количестве детей. И, наверно, формально, в теории они правы. Я не специалист в лингвистике, но, на взгляд профана, «плодитесь» – значит давайте плод, рожайте детей, не важно, сколько. «Размножайтесь» – рожайте детей больше, чем родителей. При нынешней низкой смертности и три ребенка – это обычно «размножайтесь». Призыв апостола Павла спасаться через чадородие тоже не о многодетности.  (Ср. толкование Златоуста на этот стих: “Бог дал ей немалое утешение, именно – рождение детей. Но это есть (дело) природы, – скажешь ты. И то (произошло от влияния) природы; ей даровано не только то (что зависит от природы), но и то, что относится к воспитанию детей. “Если пребудет в вере и любви и в святости с целомудрием”, то есть, если после рождения сохранят себя в любви и чистоте. В том не малая, но весьма великая будет состоять для них награда, что они воспитали ратоборцев Христу. Святынею он называет праведную жизнь, а целомудрием пристойность».)

Но могу ли я согласиться с тем, что критики правы? Нет, не могу. Потому что, поразмыслив, я не нашел в Новом Завете призыва к большинству чинов святости. Монашество? Является ли жизнь египетских подвижников, особенно в Темнице, описанной прп. Иоанном Лествичником, сутью Нового Завета? Мне так не кажется. Напротив, мне там очень четко слышны отзвуки дуализма с его гнушением плотью. Благоверные князья? Да вроде тоже нет, Христос политикой не занимался.  Мученики? Сколько сегодня лайков в “Фейсбуке собрали” бы тексты, объясняющие св. Софии, что не надо позволять издеваться над детьми и вообще это все внешнее, а главное – любовь внутри семьи.  Юродивые – вообще без комментариев. В общем, сплошной неадекват. А тем не менее, христиане шли и по сей день идут этими путями. И, думаю, что не без оснований считают свой путь исполнением Нового Завета, хотя явно там это и не прописано.

Возмущение многодетных

Прочитав множество комментариев, я, кажется, понял, что вызвало возмущение многодетных – реальных людей, с которыми я знаком, а не сильных мира сего, которые вместо обсуждения болезненной темы пытаются все запретить. По сути о. Павел Великанов поставил вопрос: является ли многодетность путем к святости. Естественно, автоматически она не спасает – это очевидно всем. Точно так же, как автоматически не спасает жизнь в монастыре или работа врачом. И, вместе с тем, многодетность – один из тех немногих идеалов, которые достижимы в миру, особенно для женщин. Ведь для человека нормально стремиться к подвигу, к святости. Нельзя лишать его идеала, заменяя расплывчатыми «подражайте Христу» или «имейте любовь».

И те, кто идет путем многодетности, чувствуют, что на этом пути им споспешествует Бог и это действительно их призвание. Они и так постоянно слышат от близких: «Вы что, с ума сошли, сколько можно рожать???». А супруги  действительно так спасаются. Ведь далеко не всегда многодетность является символом нищеты. И часто именно многодетная семья позволяет лучше раскрыть в ребенке то, что в нем заложено. Ведь личность раскрывается в отношениях. И адекватное воспитание одного или двух детей – это действительно очень трудно. Одного – из-за того, что единственный ребенок «становится недопустимым центром человеческой ячейки» (не удержался от ссылки на Макаренко). Двух – из-за постоянного противоборства и противопоставления. Но после третьего эти проблемы смягчаются (хотя и растет общая психологическая нагрузка на родителей). А дальше возникают уже довольно нелинейные вещи, которые вряд ли будут описаны в ближайшем будущем. Вряд ли – потому, что там мы имеем дело со сложной динамической системой, в которой важно все: и разница в возрасте, и пол детей, и психологическое состояние родителей. Вот о последнем и хочется поговорить отдельно.

Откуда берутся семейные проблемы?

К сожалению, из прочтения статьи о. Павла Великанова действительно можно сделать вывод, будто именно многодетность является причиной семейных проблем. Я не уверен, что это так. Изучение семейной психологии привело меня к выводу, что семей без проблем не бывает. Большинство из нас были воспитаны не святыми родителями. А значит, их страсти не могли не нанести ударов по нашей собственной психике. Не в том смысле, что все мы психопаты. А в том, что в каждом из нас достаточно проблем, решение которых может лежать как в области духовной брани, так и в той области души, которая неплохо описана психологией. Однако если человек живет в достаточно комфортных условиях, все эти проблемы достаточно успешно можно игнорировать. Когда же нагрузка на человека вырастает, эти проблемы начинают явно проявляться. И действительно, когда человек берет неадекватную своему состоянию нагрузку, он ломается. Для либерального крыла это очевидно, а для консервативного просто процитирую Лествицу: «Есть мужественные души, которые, от сильной любви к Богу и смирения сердца покушаются на делания, превосходящие силу их; но есть и гордые сердца, которые отваживаются на такие же предприятия. А враги наши часто нарочно для того подущают нас на такие дела, которые выше нашей силы, чтобы мы, не получивши успеха в них, впали бы в уныние, и оставили даже те дела, которые соразмерны нашим силам, и таким образом сделались бы посмешищем наших врагов» (Слово 26 “О рассуждении помыслов, страстей и добродетелей”, 121).

Я подозреваю, что таких сломавшихся семей очень много. И статья о. Павла Великанова – это боль именно о них. И именно к ним обращен призыв: остановитесь, задумайтесь, разберитесь со своими проблемами. Но, к сожалению, решения особо и не предлагается. Снизьте нагрузку – и все само выправится. Но скорее всего – не выправится, к сожалению. Это как с переломом ноги: действительно, нельзя заставлять бегать человека с переломом. Но нельзя и сказать ему – ложись на кровать и лежи, и нога твоя заживет. Заживет, конечно,  но как именно она заживет? А для того чтобы реально вылечиться, помимо покоя и отдыха нужно идти к врачу.

Где найти врача?

Дискуссия о многодетности, как и многие другие, разбивается о противоречие между общим и частным. Допустим, Всемирная ассоциация здравоохранения призывает нас больше ходить пешком. Это нормально. Было бы бессмысленно говорить, что организмы у всех разные, кому-то нужно больше ходить, кому-то меньше. Ну да, разные, но рекомендуется общая норма. В то же время очевидно, что человеку со сломанной ногой ходить не надо. Ему нужно ехать к врачу и получать индивидуальное лечение. Да и здоровому человеку не будет лишним зайти к хорошему специалисту и получить индивидуальные рекомендации. Все это очевидно.

Возмущение вызывает практика. Это когда люди приходят к врачу со сломанной ногой, а в больнице вместо рентгеновского аппарата висят иконы и врач произносит: «Здоровье всем дается от Бога. А если сломал ногу, то и здесь Его воля. Поэтому лечиться не надо, ходи дальше, терпи, смиряйся. А главное – молись, постись и Бог тебя исцелит. Когда-нибудь…» В случае врача и физической болезни легко увидеть подвох и заняться поисками другого врача. И оценить результат несложно, особенно поговорив с теми, кому удалось вылечить перелом. Да и нормальный врач имеет перед глазами опыт многих выздоровевших больных.  

То недовольство, которое мы видим в «либеральном» крыле (термин взят условно, для простоты и не описывает сути явления), оно связано не только с теорией. Да, есть и теоретики, которые, вчера воцерковившись, сегодня пытаются все перекроить. Построить «адекватное», «разумное», доступное христианство. Много говорится о любви, но никакой практической схемы не предлагается. Дескать, можно не тратить время на любовь раба или наемника, а сразу полюбить сыновней любовью. Родить одного-двух, но зато воспитать идеально. Ведь Христу важно качество (С)… При этом примером зачастую становится «советская» семья, в которой все было хорошо, а критерием правильности являются квартира, машина, дача и высшее образование детей. И я полагаю, что именно проникновения такого взгляда на семью и боятся те, кто в лучших традициях Победоносцева пытается «подморозить» Россию, чтобы она не протухла.

А проблема гораздо серьезнее. И замечательно, что о. Павел Великанов ее поднял. Уже выросло поколение тех, кого со сломанными ногами призвали не жалеть себя, а бежать еще быстрее. Молодая, горячая православная, которая во время беременности не получила желаемого разрешения батюшки на ослабление поста (несмотря на кровотечения!) и в итоге потеряла ребенка. Или в голодные 90-е многодетная мать была вынуждена таскать во время очередной беременности тяжелые сумки с едой и ребенок погиб. На фоне этих смертей мелочью выглядит пастырь, гнушающийся супружеской жизнью и рассказывающий беременной, насколько сильно ее оскверняет муж. Рассказывал настолько вдохновенно, что после этого она год не могла заставить себя пойти на исповедь, чтобы не слушать эти квазиманихейские рассуждения. Мне страшно читать отзыв на статью о. Павла Великанова: «Неужели я теперь смогу прочесть это своему мужу и он оставит меня в покое?». Неужели все настолько плохо в семьях, что мать семерых детей вынуждена требовать (и не получать) передышку от собственного мужа, которого любит или когда-то любила… А если даже я, с моим небольшим опытом, знаю много таких примеров, то можно представить, сколько их в реальности.

Подвиг и разум

Основная проблема, как я ее вижу, это отсутствие адекватного понимания устройства семьи и сложностей при ее построении. Для получения гражданской профессии мы учимся в среднем лет 17. А построение семьи и вообще отношений мы считаем чем-то самоочевидным. Многие даже отрицают необходимость изучать это, называя это маловерием. Да, многие из нас видят «парадную» сторону многодетности. И, добавлю от себя, не хотят видеть ничего иного. Им важно, чтобы на вопрос «справляетесь?» звучало бодрое и улыбающееся «легко!». А вот о тех проблемах, которые возникали и возникают, об опыте их преодоления – практически ничего не известно. Это даже у тех, кто справился. А о тех, чьи семьи в итоге были разрушены, вообще говорить не принято. Они портят красивую статистику и проще о них забыть, сказав, что они сами виноваты. Никакого анализа, никаких советов, кроме «молиться/поститься/смиряться», не предлагается. И в этом контексте совет «снизить нагрузку» действительно способен приостановить развитие кризиса, но сам по себе не способен исцелить. А наша пастырская помощь ограничивается теми, кому помогает единственное в больнице лекарство.

Да, семейная психология в православии осталась практически не развитой. Но я предлагаю обратиться за аналогией к монашеской аскетике. Посмотреть, как монахи обустраивали свой путь ко спасению. Путь нам не подходит, но методологию вполне можно учесть.

Одну из основных добродетелей монаха Лествица видит в послушании, практически слепом. При этом поиску руководителя уделяется чудовищно мало – буквально один абзац. Я задумался: а почему это так? Да для любого человека очевидно, что учиться надо у более опытных. Приходя в вуз, студент не начинает поучать профессоров. Нет, он учится у них. Но почему так мало внимания выбору наставника? С вузами понятно: есть рейтинг, составленный по различным критериям, есть выпускники разных институтов и можно примерно оценить результат.  Принимая в целом адекватность вуза, человек идет туда учиться. Но как быть с выбором наставника?

Немного покопавшись по теме послушания, я нашел ответ для себя. Когда о послушании писали те, кто шли среди первых (например автор, писавший под именем прп. Макария Великого), то речь шла исключительно о послушании Богу или сатане. О послушании духовнику речи не было. Но шло время, поколение сменяло поколение, опыт накапливался, система наставничества развивалась. И вот уже прп. Иоанн Кассиан Римлянин упоминает, что в наставники избирали только тех, кто сам прошел через серьезный опыт послушания. Видимо, поэтому Лествичник так мало уделяет внимания выбору наставника – был некий «знак качества» и за адекватность старцев отвечали те, кому было вверено управление монашеской жизнью.

Поняв это, я осознал, в чем проблема нашего сегодняшнего устройства: мы требуем высокой степени послушания врачам, которые сами ни у кого не учились. В большинстве своем есть теоретическое знание о том, какая должна быть семья. А если практика не соответствует, семью пытаются втиснуть в прокрустово ложе теории. Если говорить проще, то сегодняшняя пастырская педагогика (за исключением небольшого количества приходов) практически не имеет опыта в решении проблем больших семей. Можем ли мы считать опытным врача, который вылечил в жизни 1-2 перелома? Но в приходской жизни редко встречаются десятки действительно больших семей. И еще реже встречается время для серьезной индивидуальной пастырской работы с родителями. А если нет реального опыта, то его заменяют теории: раз у матушки N из M-ска все хорошо с десятью, то хватит себя жалеть. Бегите на сломанной ноге дальше.

Протестантский подход в Православии

Я подчеркну, что именно здесь, а не в вопросах контрацепции я вижу суть проблемы. Хотя тема контрацепции подчеркивает кризис учительства Церкви. За пределами административно-финансового контроля требования к духовенству от священноначалия практически отсутствуют. Священник на приходе может исповедовать любые взгляды (и даже ереси) от либеральных до ультраконсервативных. Главное, чтобы был порядок с документацией, финансами и не было крупных скандалов в СМИ. Вопросы веро- и нравоучения лежат вне сферы контроля, если формально в отчетах все хорошо. Удивительно, но нынешняя ситуация в русском православии весьма напоминает протестантский мир. В книгах протестантских психологов постоянно звучит этот мотив: найдите себе адекватную церковь. И у нас предлагается то же самое: найдите адекватного батюшку и у него причащайтесь. Правда, есть одно существенное отличие от западного протестантизма: там человек изначально знает, что можно и нужно выбирать. У нас же понимание, что «не все батюшки одинаково полезны», слишком многим досталось дорогой ценой. Ведь публично же это не объявляется (за исключением тех священнослужителей, кого за это считают маргиналами и запрещают публично выступать). Никто не предупреждает заранее: «Знаете, среди наших священников есть разные люди, включая и людей с серьезным медицинским диагнозом». Нет, новопришедших, наоборот, убеждают, что через любого батюшку обязан действовать Бог. В результате люди сами получают дорогой опыт неадекватного пастырства. И это та непроработанная боль, которая подспудно присутствует во всех дискуссиях.