Из чего рождается мое отношение к другому: из того, кто он, или из того, кто я? 

Однажды мне довелось принимать участие в собрании на крупном промышленном предприятии. Одной из тем, которые там поднимались, было недовольство сотрудников производства своей заработной платой – по сравнению с зарплатами коммерческого отдела. И там прозвучала одна фраза, которая крепко резанула мне слух: «Ну, что делать… кто на что учился…». Даже не понял сразу, что с ней не так. Почему она ощущается ошибочной, заблуждением? Ведь действительно: один выучился на одну профессию, другой – на другую, одна профессия востребована на рынке больше, другая – меньше. Все это вполне понятно, на поверхности лежит. Что же не так?

Снова и снова я сталкивался с похожими высказываниями: «так а кто здесь виноват…?», «он сам так решил…», «а нечего было…», «поделом…». Снова и снова эти слова вызывали ощущение неприятия, даже отторжение. Хотя логически все рассуждения казались вполне обоснованными. Пока, наконец, не натолкнулся на фразу, которая суммировала все сказанное: «разве я сторож брату моему?».

Что мы можем увидеть в этой отговорке? Мы можем увидеть, как Каин описывает свои отношения с Авелем. Они уже не только не братские, а вообще «никакие». «Я ему даже не сторож, даже эту роль я не беру на себя, что же спрашивать с меня об ином?». «Что же ты сделал? – спрашивает Каина Господь, – посмотри, куда привело тебя такое отношение». Случилось страшное. И у этого страшного была своя предпосылка. И пока дело не дошло до действий – до убийства Авеля, порицать было нечего. А после – порицать уже было поздно.

Есть прекрасно подходящее сюда украинское слово «розбрат» – разрыв братских связей.  Что само по себе еще не страшно, но предвестник страшного. Предвестник, по которому мы можем узнать и еще имеем возможность предотвратить непоправимое, предотвратить беду, которая случается, когда мы перестаем удерживать эту, может быть, самую важную роль в человеческих отношениях – роль братскую.

Что для нас вот это привычное обращение с амвона «братья и сестры»? Вдумывался ли я в эти слова? Сестра ли стоит со мной рядом сейчас в очереди к Чаше, или это обращение такого же сорта, как «девушка, передайте на билет» в трамвае женщине неопределенного возраста?

Мне удается объяснить себе: как, для чего и почему все люди братья. Мне удается найти подтверждение в Библии, например, в Евангелии от Матфея, 12:50: «ибо, кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра, и матерь». То есть все христиане – братья между собой через Христа. Но я прекрасно понимаю, насколько сама эта мысль может казаться непривычной, а кому-то наверняка и вздорной, заведомо неприменимой на практике.

И все же нахожу нужным поднимать ее снова и снова. Вначале – слово. И это определенно пространство доступного мне выбора: спрашивать у себя: кто я сейчас ближнему, кто я брату моему? Чтобы «враги» перестали быть «врагами», «неприятели» – «неприятелями», «никто» – «никем». И стали для начала пусть и «заблудшими» (кто не «заблудший»?), но все же непременно «братьями».

Чтобы страшного случалось меньше. Чтобы Каин не убивал Авеля. По крайней мере, во мне самом.